Вильгельм Завоеватель

   — Но что всё это значит?! — воскликнул он. — Не хочет же герцог сказать, что мы должны пустить французов на землю Нормандии?

   — Мы рыцари, а не ничтожества! — вскричал Ричард де Бьенфейт. — Неужели французский король будет шагать по Нормандии и никто не даст ему отпор?

Одес, сидевший рядом с отцом, перегнулся через Хьюберта и, прикрыв рукой рот, прошептал Раулю:

   — Клянусь, ты неправильно прочитал приказ, хоть и считаешься здесь самым умным. Пусть кто-нибудь ещё прочитает письмо.

   — Замолчи, что ты понимаешь! — возмутился Хьюберт.

Как ни негодовал он по поводу приказа, он не мог позволить Одесу критиковать ни герцога, ни Рауля.

Подняв глаза, Роджер де Бомон медленно проговорил:

   — Не отрицаю, мне всё это кажется очень странным. Но что говорят советники герцога?

   — Во-первых, — осторожно начал Рауль, — им не понравился приказ Вильгельма, но они вскоре поняли, что эта война не будет похожа на сражение при Валес-Дюне. В ней потребуется больше сил и больше ума.

   — Ты считаешь, что отступать очень умно? — саркастически спросил Болдуин де Курсель.

   — Вы сможете судить об этом, когда война будет окончена, — вежливо ответил Рауль.

   — И мы должны позволить королю вступить в Нормандию? — не удержался де Бомон.

   — Наверное, это новый способ ведения войны, которому должны обучиться старые воины.

   — Такая тактика позволит королю пройти в глубь Нормандии и отрежет от собственных подкреплений, — уточнил Рауль. — Армия Генриха состоит из двух частей. Одна из них, под командованием принца Эда, перейдёт границу Нормандии по правому берегу Сены с намерением перейти вброд реки Ко и Ромуа, другая, возглавляемая самим королём, перейдёт границу по левому берегу реки и пройдёт мимо Эвресина, чтобы встретиться с принцем Эдом в Руане. С Эдом идут рыцари Реймса, Суассона, Амьена, Брэ и многие из Вермандуа. Я думаю, под его знаменем будут также идти граф Гюи де Понтье и, может быть, Ральф де Мондидье и Рене де Клермон, фаворит короля.

   — Как, Понтье снова поднял голову? — вскричал Генрих де Ферьер. — Неужели граф Гюи не помнит, что произошло при Сент-Обене?

   — Господин Рауль, вы перечислили многих рыцарей, вступивших в армию Генриха, но сказали, что это лишь половина его сил.

   — Это часть армии, находящаяся под командованием принца Эда, Я сейчас не могу сказать, кто ещё встанет под его знамя, но точно знаю, что против нас выступили графы Анжуйский и Шампанский. К ним собирается присоединиться и герцог Аквитанский с одним или несколькими отрядами. Под знаменем короля пойдут люди из Бурже, Берри, Санса, земель Луары, Перша и Монфлери.

В ужасе от услышанного все замолчали. Через несколько минут Роджер де Бомон наконец проговорил:

   — Если на нас действительно движется такая сила, то нам потребуются ум и хитрость герцога. Но откуда у вас такая уверенность? Так говорят путешественники или герцог посылал во Францию своих шпионов?

Рауль разгладил листки бумаги.

   — Ну... — Он помолчал, но затем с улыбкой продолжал: — Честно говоря, господа, я сам только что прибыл из Франции.

   — Ты?! — не веря своим ушам, воскликнул Хьюберт. — Что ты делал во Франции, мальчик мой?

   — Я пытался узнать всё, что мог, — объяснил Рауль. — Это было не очень сложно.

Ричард де Бьенфейт с любопытством посмотрел на юношу:

   — Неужели? Я бы не решился на такое! Но как ты попал туда?

   — Я переоделся торговцем, — объяснил Рауль. — Но это не имеет значения. Вы лишь должны мне поверить, что армия короля действительно столь сильна и велика, как я только что описал вам, как и в то, что он намерен раздавить Нормандию, как орех. Теперь, господа, вы видите, что мы не можем встретить Генриха на границе: за спиной у него будет слишком сильное подкрепление. Вы слышали приказ герцога: пусть крестьяне отгонят скот в леса, спрячут все запасы корма и зерна, чтобы затруднить Генриху его продвижение вперёд. То же самое должно быть сделано и по правому берегу Сены. Там командование на себя возьмёт де Гурней. Когда обе армии короля попадут к нам в ловушку, герцог нанесёт удар. Если мы встретим Генриха на границе, то будем вынуждены вступить с ним в бой в удобном для него месте и в удобное время. Герцог же хочет выбрать сам время и место сражения на своей земле.

   — Но французы опустошат всё к югу от Эвресина! — воскликнул де Курсель, думая лишь о своих богатейших полях и фермах.

   — Конечно, они сделают это, — нетерпеливо продолжил Рауль. — Но если мы согласимся с вашим планом встретить короля на границе, он опустошит всё герцогство и Нормандия прекратит своё существование!

   — Допустим, вы правы, — начал кто-то с другого конца стола, — но во времена Ричарда Сен-Пьера...

   — Прошу прощения, сеньор, — перебил Рауль, — но сейчас не времена Ричарда Сен-Пьера.

Получив отпор, сеньор, ударившийся в воспоминания, замолчал. Роджер де Бомон заверил:

   — Мы выполним все приказы герцога! Мы знаем, что он очень мудрый военачальник. И если де Гурней поддержит его... что ж, этого достаточно.

Рауль осторожно поднял глаза на Гилберта и снова опустил их. Гилберт прошептал Эдгару:

   — Если бы старик де Бомон знал, как отреагировал де Гурней на приказ герцога!