Вилы

В покатых оренбургских степях высятся казачьи горы-маяки, вроде Маячной горы у верхнеозёрной крепости. Горизонталь степи бессмысленна без вертикалей этих гор, как пространство – ничьё и никакое, если его не держат отвага, присяга и честь

Ещё два месяца назад калмык Шара был в Илецком городке крепостным батраком старшины Андрея Бородина. Бородин бежал в Оренбург. А Шара собрал по степи табун своего хозяина и пригнал Пугачёву 250 коней. Пугачёв произвёл Шару в полковники и назвал Андреем Бородиным. Шара обомлел. Никто доныне не считал его за человека, а тут сам царь Пётр Фёдорыч сделал его сразу казаком!

Шара и Хлопуша прошли вверх по шумной реке Сакмаре, которая бурлила, сопротивляясь ледоставу. Вдоль гребня Гирьяльского хребта Шара и Хлопуша выбрались в широкую долину Яика к Маячной горе и к строптивой крепости Верхнеозёрной.

Маячная гора у крепости Верхнеозёрной

Её комендантом был немолодой француз, военный инженер Отто де Марин. Под его командованием было 800 защитников при 19 пушках. С такими силами настоящий француз отобьётся от сатаны, а не только от бунтовской швали. И де Марин отважно отбивался. Огнём орудий и мушкетов разили четыре бастиона и оба реданта крепости Верхнеозёрной. Мятежники откатились. Это было 23 ноября.

Шара и Хлопуша написали Пугачёву донесение. 26 ноября сам Пётр Фёдорыч с войском пожаловал к «транжементу» француза. Пугачёв хотел мести. В Верхнеозёрной крепости под защитой де Марина осталась жена бригадира Корфа, который привёл подкрепление в блокированный Оренбург, и Пугачёв задумал казнить эту бабу: пускай бригадир Корф пожалеет, что ушёл из своего «транжемента».

Калмыку Шаре было стыдно, что государь наградил его честью, а он подвёл. Шара с саблей в руке первым кинулся на бастион, чтобы государь увидел его преданность. В схватке у пушек штык канонира ударил Шаре в грудь. Обливаясь кровью, Шара упал на доски барбета. Де Марин отбил и второй штурм.

Пугачёв хмуро поглядел на неприступные куртины дерзкого француза и решил плюнуть на крепость Верхнеозёрную. Утром войско мятежников молча потекло в распадок горы Верблюжки, а вечером оно уже налетело на соседнюю крепость – Ильинскую. Туда только что вошла тобольская команда секунд-майора Ефрема Заева. Не сбросив походных ранцев, тобольские солдаты высунули ружья в амбразуры и пальбой отбросили атаку. Пугачёв взбесился.

29 ноября пушки мятежников исколотили Ильинскую крепость ядрами, потом казаки бросились к разрытым укреплениям. Ильинский «транжемент» дрался что было сил. Двести тоболяков упали убитыми на мёрзлую землю валов и бастионов, замертво скатились с откосов в стылые лужи. Казацкая сабля рассекла голову Ефрема Заева. Ильинская крепость пала.

Пугачёву привели взятых в плен офицеров. Среди них был и сын Заева недоросль Иван. Офицеры не могли предать своих погибших солдат, а сын не мог предать отца. Дворяне перекрестились и сказали, что Пугачёв – вор и самозванец. Их повесили.

А потом мятежники ушли. Верхнеозёрная до весны стояла под ударами из-под Оренбурга, но де Марин удержал крепость, как и требовала честь офицера и дворянина. В его крепости в плену умер от ран отважный калмык Шара, что за два месяца тоже прошёл свой путь чести. А в Оренбурге от голода умер хозяин Шары илецкий старшина Андрей Бородин.

После бунта французский офицер Отто де Марин купит себе сельцо возле Степной крепости и станет мирным русским помещиком Демариным. Память о нём и ныне хранит большое село Демарино в Челябинской области. Если бы все помещики державы оказались такие, как Демарин, в России не стряслась бы пугачёвщина.

Оборона Челябинска

Поход Пугачёва на Верхнеозёрную крепость принёс повстанцам совсем другую победу: победу над Челябинской крепостью.

В Гирьяльском редуте, на пути к твердыне де Марина, пугачёвцы окружили отряд исетских казаков из Челябы, которые шли на помощь Оренбургу. Челябинцы подумали и сдались: подняли пики и повязали своих атаманов. Снежные вихри с хребта Гирьял засвистели вокруг новых виселичных столбов. А Челяба осталась без пушек и почти без войска – с одним лишь малым гарнизоном.

Челябинский воевода Алексей Верёвкин схватился за голову. Его крепость – центр огромной Исетской провинции. 50 тыщ рублей лежало в сундуках провинциальной канцелярии, и в гостином дворе – ещё на 150 тыщ товара. Кто будет защищать казну и добро?

Верёвкин боялся не Пугачёва, а Чику-Зарубина, который атаковал Уфу. Для охраны Челябы от Чики Верёвкин послал казаков в Чебаркульскую крепость и в Кундравинскую слободу. Но казаки переметнулись к Зарубину. А Чике заниматься Челябой было недосуг. На Челябу Чика отправил полковника Ивана Грязнова.