Винодел

Диксон тем временем успела пожать руку худощавому седоволосому мужчине, сидевшему за столом размером в пол-окна. Стол тоже производил неслабое впечатление: ножки его покрывала ручная резьба, а спереди был барельеф, на котором несколько мужчин подвязывали лозу на пологих холмах. Потом она поняла, что краснодеревщик попытался повторить вид, открывающийся из окна кабинета.

На первый взгляд мужчине было около семидесяти, но, понаблюдав за ним, Вейл заподозрила, что он, пожалуй, старше. Или же его мускулатура поражена каким-то недугом. Опершись обеими руками о столешницу, он медленно приподнялся с кожаного кресла.

— Вы что-то узнали о моей дочери?

Диксон сделала шаг вперед. Она была местной. Оповещать близких было ее обязанностью.

Но начать ей не дал телефонный звонок. Смерив аппарат долгим взглядом, Монтальво все же решил ответить.

— Алло.

Он молча держал трубку около уха, и Вейл успела расслышать потрясенный голос его собеседника. И тут же поняла, что происходит. Люго, должно быть, связался с Кевином Камероном, а тот сразу позвонил Фредерику — отцу погибшей и патриарху всего семейства.

С лица Монтальво схлынула краска, левая рука его соскользнула со стола, ноги подкосились. При падении он глухо ударился о ковер. Они бросились к нему.

Отбросив сумочку, Вейл пощупала пульс, а Диксон приподняла ему ноги. Кожа Монтальво покрылась испариной, но, судя по размеренному пульсу, это скорее был обморок, чем сердечный приступ. Открыв глаза, Монтальво беззащитно заморгал и уставился на Вейл, склонившуюся над ним.

— Мистер Монтальво, как вы себя чувствуете? — спросила она.

— Я… Моя дочь… Она… Она что…

— Да. Нам очень жаль. — Вейл осторожно подложила руку ему под голову. — Давайте попробуем встать. Не спешите.

Она помогла Монтальво приподняться. Он сидел на полу, уронив голову между колен, а она поддерживала его сзади. И тут он заплакал.

Вейл и Диксон растерянно переглянулись. Вейл чувствовала, что у Диксон сейчас на душе так же гадко, как у нее самой. Когда идешь к человеку с такими новостями, на приятное общение рассчитывать не приходится. Реакция могла варьироваться от неверия до инфаркта — со всеми промежуточными остановками.

Диксон подняла упавшую трубку и, видимо, догадавшись о том же, о чем догадалась Вейл, сказала:

— Мистер Камерон, вы еще на связи? Нет, он в порядке. Все будет нормально. Примите мои соболезнования. — Подождав, пока на том конце договорят, она сказала: — Конечно, обязательно. — И отключилась.

— Как это произошло?

Голос Монтальво был совсем тихим и слабым.

— На данный момент мы можем сказать только, что вашей дочери не посчастливилось и она встретила на своем пути убийцу, но мы делаем все возможное, чтобы найти его. Оперативная группа уже сформирована…

— Вы не ответили на мой вопрос, — сказал он уже тверже.

Отбросив руку Вейл, он неуклюже перевернулся на правый бок и с большим трудом встал. Покачнувшись, Монтальво нащупал кресло и грузно упал в него.

— Ее убили, — сказала Вейл. — Этого достаточно. Подробности не имеют значения, поверьте. Я зарабатываю на жизнь тем, что ищу преступников. И могу заверить вас, что мы делаем все возможное. Клянусь вам.

— Где? Где ее нашли?

— В винной пещере в «Серебряном гребне».

Монтальво, вздохнув, покачал головой.

— Странно.

Вейл подняла свою сумку и повесила ее на плечо.

— Почему?

— Это, можно сказать, наши конкуренты. И даже хуже. Мы конфликтовали с этой семьей.

Диксон подошла ближе.

— Из-за чего? И с кем конкретно?

— Это давняя история. Вряд ли это как-то связано с… Никакого насилия, в общем. Обычный бизнес.

— Насколько эта история давняя?

— Мы враждуем уже около сорока лет.

Диксон посмотрела на Вейл и снова перевела взгляд на Монтальво.

— Расскажите подробнее.

— Это не имеет никакого значения, мисс Диксон. И… Нет, я не хочу сейчас об этом говорить. Дела семейные, вот и все.

— Сэр, не поймите меня неправильно, — вмешалась Вейл, — но что имеет значение, а что нет, решать нам. Вы этого не можете знать наверняка. Это наша работа.

Монтальво сидел неподвижно, уставившись в пол. Плечи его сразу ссутулились, глаза погасли.

— Я уже все сказал. А теперь… Прошу вас, уйдите. Мне предстоит сообщить жене, что ее дочь… Ее дочь… — В его покрасневших глазах заблестели слезы. — Я позвоню вам, если узнаю что-то важное.

Вейл с трудом верилось, что Фредерик Монтальво им позвонит, но в данный момент он ничем больше не мог помочь следствию. По крайней мере, у них появилась первая зацепка.

Еще раз выразив свое сочувствие, они ушли тем же путем, которым пришли сюда.

…пятнадцатая

Джон Уэйн Мэйфилд стоял у своего автомобиля, не сводя глаз со входа в административный корпус винодельни «Вилла Монтальво». Никто не стал бы задавать ему лишних вопросов, но он был человек заметный — заметный, как гнойный прыщ на кончике носа.

Какая, впрочем, разница? Он запросто бы отделался от любого, кто спросил бы, что он тут делает. Это было в его власти — такая уж работа.