Винтовая лестница

В десять часов домочадцы отправились спать. Лидди, которая теперь заняла место миссис Уотсон, осмотрела посудные полотенца и все углы на полках в холодной комнате, где хранились продукты, и пошла себе в спальню. Садовник Алекс тяжело протопал по винтовой лестнице к себе в комнату, а мистер Джеймисон осматривал замки на окнах. Хэлси плюхнулся в кресло в гостиной и расстроено смотрел перед собой, раздумывая о чем-то. Затем он спросил сестру:

— Как выглядит этот доктор Уолкер, Гертруда?

— Высокий, черноволосый, хорошо выбрит. Неплохо выглядит,— ответила ему Гертруда, положив книжку, которую собиралась читать, вернее, делала вид, что собирается. Хэлси ударил ногой по табурету.

— Представляю, какая тоска будет здесь зимой,— заметил он ни с того ни с сего.— Девушка будет похоронена здесь заживо.

Именно в это время кто-то постучал в тяжелую парадную дверь. Хэлси неохотно поднялся с кресла и впустил Уорнера. Он задыхался от быстрого бега.

— Извините, что беспокою вас, но просто не знаю, что мне делать. Это касается Томаса.

— Что такое с Томасом?— спросила я. Мистер Джеймисон тоже вышел в коридор, мы стояли и смотрели на Уорнера.

— Он странно ведет себя. Сидит на крыльце и говорит, что видел привидение. Старик плохо выглядит. Почти не может говорить…

— Он полон предрассудков,— сказала я.— Хэлси, принеси виски, пойдем посмотрим, что с ним.

За виски, однако, никто не пошел. Из этого я сделала вывод, что у каждого в кармане есть по фляжке на чрезвычайный случай. Гертруда набросила на плечи шаль, и мы стали спускаться с холма. Я так часто теперь гуляла здесь по ночам, что прекрасно знала дорогу. Но Томаса на веранде не было, не было его и в доме. Мужчины переглянулись, и Уорнер пошел за фонарем. А вернувшись, заметил:

— .Он не мог уйти далеко. Он так дрожал, что не мог стоять, когда я оставил его.

Джеймисон и Хэлси обошли домик садовника, время от времени окликая Томаса. Но он не отзывался. Дворецкого, нигде не было видно. Я заволновалась.

Гертруда, которая никогда не боялась темноты, пошла по дороге к калитке и остановилась, глядя на желтеющую ленту дороги. А я осталась на маленькой веранде.

Уорнер был удивлен. Он подошел к веранде, уставясь на нее, как будто бы она знала ответ загадки.

— Может быть, он вошел в дом,— предположил Уорнер,— но он не был в состоянии подняться по лестнице. Его нет ни в доме, ни в саду, это точно.

К тому времени все вернулись обратно, нигде не отыскав никаких следов Томаса. Его трубка, ещё теплая, лежала на перилах. А в доме на столе лежала его старая серая шляпа. Это доказывало, что он не мог далеко уйти.

Он и не ушел далеко. Я посмотрела на стол, а потом на дверцу стенного шкафа. Не знаю, почему, но я подошла к нему и повернула ручку. Дверца распахнулась под тяжестью, давившей на нее, и что-то тяжелое выпало из шкафа. Это был Томас. Томас без единой царапины. Но он был мертв.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Уорнер опустился на колени, стараясь расстегнуть воротник рубашки Томаса, но Хэлси взял его за руку.

— Оставь старика в покое. Ему уже не поможешь, он мертв.

Мы стояли, стараясь не смотреть друг другу в глаза, переговариваясь тихими голосами в присутствии покойника и не упоминая о подозрении, о котором думал каждый. Мистер Джеймисон, закончив поверхностный осмотр тела, поднялся с колен и отряхнул брюки.

— Никаких ран нет. Судя по словам Уорнера и по тому, что он спрятался в стенном шкафу, можно предположить, что он до смерти испугался. Страх и слабое сердце— вот причина его смерти.

— Но что же могло его так напугать?— удивилась Гертруда.— Он выглядел вполне нормально сегодня во время обеда. Уорнер, что он сказал, когда вы нашли его на крыльце?

Уорнер был потрясен. Его честное мальчишеское лицо смертельно побледнело.

— То, что я говорил вам, мисс Иннес. Он сидел внизу и читал газету. Я поставил на место машину. Мне хотелось спать. Вернулся в домик и собрался лечь спать. Когда я поднимался по лестнице, Томас положил газету на стол, взял трубку и вышел покурить на крыльцо. Вдруг я услышал, как он закричал.

— Что же он крикнул?— спросил мистер Джеймисон.

— Я не мог разобрать, но голос его звучал странно, удивленно. Я подождал. Думал, он еще что-нибудь скажет, но старик молчал. Я спустился вниз. Он сидел на ступеньках крыльца, глядя прямо перед собой, как если бы увидел что-то среди деревьев по ту сторону дороги. Он бормотал, что видел привидение. Лицо у него было какое-то перекошенное, и я попытался помочь ему вернуться в дом, но он не двигался с места. Тогда я подумал, что мне следует позвать вас.

— А больше он ничего не говорил?— спросила я.

— Он сказал что-то вроде того, что могилы не принимают мертвецов.

Мистер Джеймисон проверил карманы старика, а Гертруда сложила его руки на груди, на белой, всегда такой чистой рубашке. Мистер Джеймйсон взглянул на меня.

— Вы говорили мне, мисс Иннес, что убийство молодого Армстронга— в этом доме только начало, а вовсе не конец. Слово джентльмена, вы были правы!