Виртуальный детектив

Так или нет, когда я подходил к судну, экипаж уже собрался на юте и ждал окончательного решения. Ступив на палубу, я незамедлительно объявил его, поскольку оно уже носило характер приказания и подлежало обязательному исполнению.

Объявив начало приготовления к походу и назначив время съёмки со швартов и якоря, я подчеркнул ответственность производственного задания (как учили!) и попросил внимательно отнестись к вопросам подготовки к плаванию и, главное, к работе за отсутствующих лиц. Всю информацию и приказ-задание экипаж принял спокойно и, получив инструктаж, начал приготовление судна к походу, переключившись мыслью и делом на выполнение новых задач.

И лишь один моряк из той старой гвардии, которая на всё имеет собственное мнение, обветренный и лысый, как кнехт, но такой же крепкий и невозмутимый, промолвил, когда стали расходиться по своим рабочим местам, не то всем, не то себе под нос хрипловатым, простуженным от постоянного употребления воды из холодильника, скрипучим и въедливым голосом:

– Пятница сегодня. Не к добру это!

Вроде бы ничего такого и не сказал, ведь это могло случиться в понедельник и другой день недели, но что-то не понравилось мне в том, что мнение или реплика была высказана после отдачи приказания и с явным намерением быть услышанным и мной, и другими, причём не шутки ради, как мне показалось, а с каким-то подтекстом, несшим оттенок какой-то неизбежности, схожей с «карканьем» перед выходом в море.

Отвечать надо было сразу и в том же духе, а я, ещё занятый своими мыслями, упустил этот момент, и теперь уже было поздно.

Рассердившись на себя, чтобы отвлечь внимание от этой реплики, а также дать импульс бодрости к началу рабочего дня, я попёр его и под руку всех остальных, задержавшихся на юте, обычным флотским беззлобным жаргоном, скорей по привычке, к месту или к слову, и не со зла, но согрешил. А ведь прислушаться бы к тем словам, перекреститься да Господа помянуть, может, ничего бы и не случилось. Ан нет!

Что было, то было.

Люди разошлись, и дальше всё пошло как-то буднично и привычно: приготовили судно к походу, диспетчер дал «добро» на переход, и мы, отдав швартовы и выбрав якорь, пошли к месту подачи – 12-му причалу.

Судно наше старое, но ходкое, легко управляется, обзор хороший с ходового мостика. И тридцать минут пути пролетели быстро и незаметно в разговорах о делах, своём городе и порте, мимо причалов которого проходили, отмечая для себя, где какие корабли, суда стоят, кто пришёл, кто ушёл. На многих были знакомые, и мы приветственно помахали им руками.

Красив наш город! Не один десяток лет мы живём и работаем здесь, и всё равно тихая радость охватывает сердце, когда вновь видишь эти знакомые причалы и корабли, с судьбой которых тесно связана судьба наша.

Скорость у нас небольшая, но панорама города меняется быстро. И вот уже мы проходим Минную стенку, причал Морвокзала, Графскую пристань – исторические места, ставшие символами города, немало видавшие за свой двухвековой, достаточно юный для города возраст.

Обогнув Павловский мысок, на котором установлен памятник эсминцу «Свободный», мы вошли в главную – Севастопольскую бухту и прибрежным рекомендованным курсом пошли вдоль Госпитальной набережной.

Страшное это место! Именно здесь погибли линкоры «Императрица Мария» и «Новороссийск», навечно унеся с собой тайну свой гибели и оставив в памяти незаживающую рану у многих поколений севастопольцев, живших до нас и живущих сейчас.

Светлая память их экипажам!

А вот и Аполлоновый причал, где видны развалины самого древнего сооружения города – водовода. А за ними в Ушаковой балке развалины современные. Их не видно с моря, но я знаю, они есть!

Какая грустная связь времён!

Здесь мы круто поворачиваем влево и пересекаем бухту и Инкерманский створ, режущий её пополам, и оказываемся на Северной стороне. Большая часть её прибрежной полосы занята военно-техническими сооружениями – у них своя история, по-своему прославившая Севастополь.

Мы ворочаем вправо, и когда ложимся на курс, слева от нас возникает мощная стена, образуемая бортами и надстройками с лесом мачт, кораблями боевого состава флота.

Это 12-й причал, обособленный и отдалённый от остальных и центра города Севастопольской бухтой.

Сбавляем ход и, отыскав назначенный нам бортовой номер, даём сирену, запрашивая «добро» на подход. Нас ждали, и сигнал «добро» с левого борта подняли быстро. Мы подошли, замедляя ход, и благополучно ошвартовались.

Большой десантный корабль готовился на боевую службу в Средиземное море. На нём, как в муравейнике, сновали по сходням на юте люди, что-то загружая и выгружая с машин, стоящих на берегу.

Прошло значительное время, когда пришёл командир электромеханической боевой части. До обеда оставалось не больше получаса. Решили обоюдно: начать работу через час, пообедав и отдохнув. В этом случае мы успевали всё выполнить в основное рабочее время.