Вирус

— Все началось еще во время второй мировой войны, когда солдатам, лишенных женского общества, крутили фильмы с участием Мелис Модро! — выдал парень и, не давая мне возможности его поправить, продолжил: — потом были еще, другие женщины, с огромной грудью, осиной талией, яркими губами и так далее!

— И что? — я чуть шевельнул руками, невербально подталкивая Клима продолжить мысль.

— А то! Дети смотрят на отцов, слушают, что они говорят, чем восхищаются, как итог, желание подростков видеть своих будущих девушек худыми, с огромной грудью и надутыми губами! А ведь женщины так устроены, что становятся такими, какими их хотят видеть мужчины, вставляют себе, колят всякое, отрезают лишнее или пришивают! — после этих слов друг Захара, набрал воздуха и продолжил свой опус из знаний по «экономике»: — а уже построенные к тому времени заводы, тут же начали продавать соответствующую продукцию и они обогатились!

— Во первых… — попытался я озвучить свою точку зрения.

— А сейчас в кино что?! — испытывая энтузиазм от изложения собственных домыслов, Клим меня явно не слышал: — почти все актрисы первого плана унисекс, ни сисек, ни жопы, даже волосы короткие, не сразу и поймешь, парень или девушка!

— И к чему нас готовят? — перехотев спорить с парнем, задал я ожидаемый с моей стороны вопрос.

— К пересадке органов, якобы выращенных, а на самом деле вырезанных у других людей! — не «разочаровал» меня Клим своими измыслениями и продолжил: — реклама центров трансплантологии настолько качественная, что ни у кого не вызывает отторжения мысль приживить себе что-нибудь не своё!

— А при чем здесь унисекс? — попытался я «замкнуть» логическую цепочку мыслительного процесса парня.

— Так ведь все эти трансвеститы, есть ни что иное, как промежуточный результат развития трансплантации! — очевидное ему, но не мне, Климу явно стало не хватать слов и, запнувшись, он выдал: — на эстраде сколько их, и в церкви все разрешили, вообщем хорошо что теперь у них

ничего не получится!

— Почему? — совсем запутавшись, я уже начал подумывать о том, как бы свернуть разговор на что-нибудь более нейтральное.

— Ты что, хочешь, чтобы твои дети стали этими? Дочка пришила себе член, а сын вставил сиськи и трахался в ж**у?! — возмутился Клим.

— Нет конечно! — в свою очередь повысил я голос, начав вслед за парнем изъясняться междометиями: — у кого и что не получится? Я об этом, а не о том, что за этих!

— А! О, ну, — расслабился парень, после чего подпрыгнул на два метра вверх, демонстрируя возможности iota-мутрированных ног, и, приземлившись, с ухмылкой пояснил: — вирус изменил этот мир, каждый меняется сам, на этом не сделать денег, так что и пропаганды всего

этого больше не будет!

— Ну, так то логично, — выдохнул я, решив, что Клим вроде как довел свою мысль до логической развязки и мне больше не нужно будет все это слушать.

Пришедшее на наши телефоны сообщение двойным перезвоном сообщили, что Облава закончилась. Ни о результатах, ни о чем-либо еще, более не сообщалось. Перелистнув в приложении Дружина на вкладку статистика, я убедился, что за участие в ночной выползке мне начислили две звезды рейтинга. Клим тут же засобирался домой, нам было в разные стороны, так что к брошенному в снег рюкзаку я подошел уже в одиночестве.

Спустя четверть часа здание профтехучилища встретило меня темными провалами окон и тускло светящими по периметру территории фонарными столбами. Не ощущая на своей Ауре чужого внимания, я спокойно перелез забор в первом попавшемся месте и, через сугробы, двинулся к двери столовой. Железная, она была закрыта, пнув её пару раз для острастки, а так же вымещая накопленную за эту ночь нервозность, я задумался, куда девать оттягивающий плечи «товар». Совсем было решив дойти до виднеющегося у забора мусорного контейнера и все выбросить, я услышал за спиной лязгающий звук. Посторонившись, чтобы открывающаяся дверь меня не стукнула, я увидел давнишнего парня.

— Ты что здесь? — сфокусировав на мне взгляд, после чего осмотрев округу, он вновь уставился на меня.

— Доставка, — слегка удивленно ответил я, думая, что сутулый уже должен был запомнить меня в лицо.

— Заходи, — пропуская внутрь, тот еще раз осмотрел двор профтехучилища, после чего закрыл дверь.

В тамбуре было темно, куда идти я не знал, так что остался стоять на месте. Парень тем временем вынул из кармана фонарь и, подсвечивая себе под ноги, двинулся вглубь здания. Ждать приглашения я не стал и пошёл следом, отметив, что здесь было довольно грязно, пахло прогорклым жиром и тянуло сыростью из подвала. Спустя пару поворотов, мы оказались в просторном помещении, через грязноватые окна свет тусклого уличного фонаря с трудом освещал всевозможную кухонную утварь.

— Я тебя час назад ждал, собирался уже уходить, — вроде как без наезда, но с претензией, заявил сутулый парень.

— Облава на улице, полиция, пришлось задержаться, — честно признался я.

— Доставай что принес, — кивнув на поверхность ближайшего стола, металл которого «хранил» следы множества царапин, зазубрин и потертостей, обронил он.