Вирус хаоса

Ген пошел открывать, понятия не имея, кто это, но втайне надеясь — может, наконец-то, настоящая Мэри? А эта — какая-нибудь ее крымская родственница, седьмая вода на киселе, ведь он с ней практически не общался, и просто все они друг друга не поняли?.. Сознание, как это ему бывает свойственно, упорно, несмотря на груду контраргументов, стремилось продвигать обыденные версии.

За дверями оказался тот самый господин средних лет, что заходил на днях со странными вопросами о Мэри. Впрочем, не более странными, чем все то, что творилось с ней в последнее время.

— Извините… Вы, может быть, меня помните — я к вам уже заходил…

— Разумеется, я вас помню, — охотно подтвердил Ген. — И хотел спросить… — Ген не успел издожить суть своего вопроса, поскольку гость заранее понял его по-своему:

— О, простите! Блум, Генрих Блум, преподаватель точных наук, — торопливо представился он. — Мне необходимо с вами поговорить. Вашей жене угрожает опасность! — выпалил он, волнуясь, тем не менее твердо, как человек, принявший непростое решение и намеренный во что бы то ни стало его осуществить.

В другое время Ген сто раз бы подумал, прежде чем впускать в дом столь странного типа, но эти безоблачные времена помахали ему ручкой из туманной дали совсем, как это ни странно, недавнего прошлого.

— Входите, — сказал он, пропуская Блума в прихожую. — Сюда, — он провел его на кухню. Увидев сидевшую за столом гостью, Блум замер и, обернувшись в замешательстве к хозяину, спросил:

— Это ваша жена?..

— Нет, — успокоил его Ген, — жена сейчас отдыхает. Это Светлана, ее подруга, она… В общем, она в курсе всех наших семейных дел, вы можете смело говорить при ней. Прошу вас, садитесь вот сюда.

— Генрих Блум, — представился старик Светке с легким поклоном и сел, неловко громыхнув стулом.

— А я Евгений, — закончил церемонию знакомства Ген. — Я так понял, что ваше дело касается моей жены? Но я предлагаю пока ее не будить.

— Нет-нет, то есть да, — зачастил гость, — это касается непосредственно ее, но я решил поговорить именно с вами! Видите ли, меня в последнее время донимают странными звонками. Вначале я принял это за неудачную шутку моих коллег, потом, когда звонки стали настойчивей, зашел к вам и убедился, что такая женщина, Мария Ветер, действительно существует. Судя по вашей реакции, я сделал вывод, что вы чем-то обеспокоены в связи с ней. И эти звонки… Они сами по себе достаточно странны…

— Они как-то связаны с моей женой? — сделал Ген попытку приблизить беседу к занимающему его вопросу.

— Да, как я уже сказал, напрямую связаны… — Блум стал говорить и, несмотря на сбивчивость и очевидную невероятность его рассказа, Ген отчетливо слышал, как в голове что-то щелкает — нет, не съезжая окончательно с шестеренок, а, как ни странно, занимая свои места. Складываясь в четкую логическую картину, хотя суть была основана на сломе привычной его сознанию логики.

Светка только периодически открывала и закрывала рот.

— Значит, и вы поверили во все это? Если решились прийти сюда? — спросил Ген, когда повествование Блума подошло к концу. Тот шумно перевел дух, или, возможно, просто вздохнул.

— Дело в том, — сказал он, — что я одно время действительно очень увлекался этой проблемой — нет-нет, не существования иных континуумов, а возможностью, м-м… возможностью проколоть ткань реальности, заглянуть за так называемый горизонт событий. И в последний раз, то есть при очередном звонке, мне было продиктовано несколько формул… Практически — доказывающих, что это возможно! И, главное — если вы до сих пор продолжаете меня слушать, не значит ли это, что и у вас имеются некоторые подтверждения моему рассказу?

— Имеются-имеются, — заверила Светка, поднося одновременно старику рюмку водки. — Вот, снимите-ка напряжение. А потом расскажете нам, что теперь со всем этим делать.

Ген очень сомневался, что Блум будет пить: уж очень преподаватель точных наук смахивал на принципиального трезвенника, а может, даже язвенника. Однако тот взял рюмку и махнул ее одним глотком, словно там была вода. Светка заботливо поднесла ему шпротину на вилке, Старик, как ребенок, машинально ее заглотал и продолжил, необычайно волнуясь:

— Да-да, мне на этот счет были даны конкретные указания. Но, умоляю вас, расскажите сначала, что именно вы наблюдали, — в глазах Блума пылал азарт ученого-неудачника, узнавшего, что где-то в другом мире он сумел осуществить собственные гениальные замыслы. — Это не праздное любопытство, — поспешил заверить он, — возможно, нам удастся определить точное местоположение Врат, и тогда…