Вирус ненависти

– Шиш да маленько, – кивнул капитан. – Много мы людей потеряли, но зато немчуре крепко дали прикурить. Давай не рисковать! Вдруг там фашист прячется, окопался и помощи от своих ждет. У меня немного осталось горючего. Я тебе два танка дам в подмогу. Если что, они разнесут этот поселок в щепки. Пусть только фашисты хоть раз выстрелят в вашу сторону!

– Ладно, я сам туда пойду, – решительно сказал лейтенант.

Лаврентий Павлович Берия всегда отличался выдержкой, мало кто был свидетелем его гнева, раздражения. Не любил всесильный нарком показывать свою усталость, слабость, непонимание чего-то или даже неосведомленность. Поэтому Берия никогда не спешил открывать рот, особенно в кабинете Сталина. Его слова всегда были взвешенными, обдуманными. Если тебе нечего сказать, то лучше вообще ничего не говорить, чем говорить хоть что-то. И сейчас, когда перед ним навытяжку стояли комиссар госбезопасности Платов и командир особой оперативной группы Шелестов, нарком тоже не спешил говорить. Он прохаживался по кабинету, застеленному мягким ковром, и смотрел на мыски своих начищенных сапог. Шаги были почти неслышны и поэтому казались кошачьими, как будто нарком подкрадывается к кому-то или к чему-то.

– После Сталинграда и Курской дуги мы наступаем, – наконец, заговорил Берия. – Хорошо наступаем! Враг потерял инициативу, это очевидно. Гитлеровское командование не сумело реализовать за это время ни одной мало-мальски существенной наступательной операции. На фронтах, да и здесь, в Москве, многим уже грезится близкая победа, разгром нацистской Германии. И она обязательно будет!

Шелестов удивленно посмотрел на Платова. Что это с наркомом? Он вызвал подчиненных, чтобы поделиться тем, что у него на душе? Не замечал он раньше у Берии таких стремлений. Но Платов только движением бровей показал, что нужно подождать. Берия был по своей натуре неплохим актером, не мог он без артистических пассажей. Очень часто он отдавал свои приказы после вот таких вот «подводок». И сегодняшний день не был исключением. Берия повернулся к своим подчиненным, стоявшим посреди кабинета, и продолжил говорить уже решительным уверенным тоном:

– Кончится эта война, но будет другая, и за ней следующая. Но это будут уже другие войны. Не только горячие, но и холодные, будет противостояние и бряцание оружием, будут в тиши кабинетов и лабораторий изобретать новые способы убийства, новые способы победить в войне. Были попытки и в начале века на европейском театре военных действий, будут и впредь.

Посмотрев в глаза своим подчиненным, Берия как будто убедился, что те прониклись всей важностью предстоящего задания, и кивнул на стулья у приставного стола. Усевшись на свое рабочее место, он дождался, пока сядут сотрудники, и взял со стола карандаш. Это было в манере наркома, использовать предметы в виде указки или дирижерской палочки.

– На днях наши передовые подразделения из состава частей прорыва вышли к предгорьям Карпат, – помахивая карандашом, снова заговорил нарком. – Танковая группа спешила освободить концлагерь, пока фашисты не уничтожили узников. И они успели, за что честь им и хвала. Это был детский концлагерь, и наши бойцы обнаружили там кое-что страшное. Рядом с лагерем располагался научный городок, лаборатория, в которой нацисты разрабатывали новое оружие, испытывали вирусы, которые можно было бы использовать для массового заражения мирного населения или наступающей армии противника.

– Да, – не удержался от восклицания Шелестов. – Это уже совсем другая война…

– Другая! – оборвал оперативника Берия. – И чтобы она не случилась, чтобы избежать такой войны, ваша группа, товарищ Шелестов, должна отправиться в предгорья Карпат, разобраться в ситуации, получить необходимые данные на месте.

– Что уже известно, Лаврентий Павлович? – уточнил Платов.

– Прибывший на место представитель Главного санитарного управления Красной армии смог установить по остаткам оборудования, что исследования, скорее всего, велись в области вирусологии. Никаких записей, журналов и образцов, вообще никаких материалов на месте не обнаружили. Но часть узников концлагеря показала, что в лабораторию привозили детей и назад в лагерь они уже не возвращались. Неподалеку есть место захоронения обугленных детских останков. Видимо, зараженных детей, чьи тела перед побегом фашисты уничтожали. По другим каналам мы получили сведения, что немцы не успели вывезти с освобожденной нашей армией территории железнодорожный вагон. Или не стали вывозить, оставив его специально. В этом вагоне детские игрушки в красивых привлекательных упаковках, конфеты в цветных фантиках. Все это может быть заражено смертельным вирусом, передающимся воздушно-капельным путем или при физическом контакте. Задача группы найти материалы лаборатории и вагон. Материалы передать нашим медикам, вагон уничтожить на месте.

– Нам необходимо знать, как можно уничтожить вагон с этими игрушками так, чтобы не заразить все вокруг на многие километры и не вызвать эпидемию в той местности, – сказал Шелестов.