Вирус «Reamde»

Администратор, ослепительная красавица лет тридцати, обратилась к нему на нескольких европейских языках. В итоге решили все-таки говорить по-английски.

– Одна милая китайская дама очень помогать моей фирме. Я приехать на Украину и отправлять ей подарок. Вы понимать?

Администраторша поняла.

– Должен быть приятный сюрприз. Неожиданный.

Администраторша кивнула.

– Вот адрес. Я писать очень старательно. Не умею по-китайски. Думаю, примерно так.

Администраторша вгляделась в кривые иероглифы, легко разбирая одни, задумываясь над другими. Раз или два она даже наморщила безупречный лобик, но в конце концов кивнула и заулыбалась.

– Это на острове Гуланъюй, – сказала она.

– Да-да, красивый остров там. – Соколов махнул рукой в сторону набережной. – Есть проблема. Я приехать на Украину и не могу писать китайский адрес в документы для «Федэкс». Надо по-английски. Мой вопрос: вы можете написать мне адрес английскими буквами?

– Конечно! – воскликнула администраторша, радуясь, что поможет отправить приятный сюрприз милой китайской даме. – Сейчас напишу.

В следующие минуты Соколов с умеренным волнением наблюдал, как она выводит адрес в гостиничном блокноте, прерываясь, чтобы ответить на вопросы других постояльцев. Он рассчитывал, что Джереми Ён заметит пропажу одного из своих костюмов (их у него было три) не раньше чем через несколько часов, а когда заметит, постесняется сообщить о таком нелепом происшествии. Однако нельзя полностью исключить вероятности, что мистер Ён супербдителен и обращается в полицию по малейшему поводу, а коли так, надо поскорее рвать отсюда когти.

Администраторша с очередной улыбкой протянула ему листок. Соколов рассыпался в благодарностях, вышел из отеля, взял такси и доехал до другой гостиницы примерно в полумиле от первой. Там он сел за бесплатный компьютер в вестибюле и ввел адрес шпионки, чтобы рассмотреть его на карте Гугл.

На экране появилась путаница кривых улочек. Соколов уменьшал изображение, пока не увидел весь остров. Судя по масштабу, Гуланъюй был невелик, не более двух километров в поперечнике. Соколов постарался понять его общую схему, основные направления: как выйти к парому, если заблудишься. Затем переключился на спутник и увидел то, что не явствовало из карты. Во-первых, что карта показывает от силы десять процентов дорог, а на самом деле их куда больше. Впрочем, может, это не дороги вовсе, а прогулочные аллейки и проложенные между домами тропы. Во-вторых, что у всех домов крыши приятных охристо-землистых тонов, не как в Сямыне с его яркой черепицей и кровельным железом. В-третьих, что на острове очень много зелени. В-четвертых, что, судя по названиям, здесь располагались преимущественно школы, академии, колледжи. Присутствие больших овальных беговых дорожек и тому подобных спортивных сооружений свидетельствовало, что школы – элитные.

Перефразируя Толстого, все богатые районы похожи друг на друга, каждый бедный беден по-своему. Трущобы Лагоса, Белфаста, Порт-о-Пренса и Лос-Анджелеса таили бы в себе совершенно разные опасности. А вот карта Гуланъюй говорила Соколову, что он может пройти по этим улицам так же спокойно, как по зеленым пригородам Лондона или Торонто.

Чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, он не стал распечатывать карту, а набросал схему на обороте листка, полученного от администраторши, затем еще поизучал на снимке искомое здание, прикидывая его планировку и подходы-отходы. Рядом обнаружилась гостиница. Ее сайт сообщал, что там есть терраса, где днем подают напитки.

В магазинчике отеля Соколов купил мужскую сумку через плечо, убрал в нее кэмелбек и остальные пожитки, после чего вышел на набережную и сел на первый же паром до Гуланъюй.

* * *

Мысль протаранить такси зародилась у Юйси в самый последний момент и к столкновению еще не оформилась окончательно. В частности, Юйся не успела посвятить в свой план Чонгора, и тому пришлось самому разбираться, что происходит; он едва успел упереться головой в переднее сиденье. Затея же, как все хорошие планы, была очень проста. Злые люди что-то задумали и для этого подогнали баркас. У Юйси было единственное средство повредить судно и тем сорвать их замыслы – микроавтобус.

Она выросла в горах и с плавсредствами была знакома больше понаслышке. Как теперь стало ясно, интуиция ее обманула. Юйся была уверена, что если на баркас рухнет такси – а уж тем более такси и микроавтобус, – то ему конец. Ничего подобного: судно оставалось на плаву.

Не стоит совсем уж упрощать. Оно сильно пострадало. Возможно, его уже не удастся починить. Но оно по-прежнему держалось на воде. Вися на ремне безопасности лицом вниз, Юйся поняла, отчего так вышло: палуба у баркаса деревянная, а корпус – стальной. И когда сверху падают тяжелые предметы, вода срабатывает как амортизатор с практически безграничным сопротивлением. Относительная хлипкость деревянной палубы в данном случае обернулась преимуществом: ломаясь и прогибаясь, доски приняли на себя значительную часть удара, а деревянные поддоны смягчили его еще больше.