Витязь

Корнилов во главе своего эскадрона, проскакал арку, направляясь за казачьим полком Родионова. Трибуны были наполнены разряженной ликующей публикой. Светлые легкие платья женщин, штатские и военные мундиры мужчин, улыбающиеся радостные лица, наполняли душу Павла тихим умиротворением, оттого, что их миссия, наконец, завершена и они вернулись домой. Почти месяц назад его полк покинул Париж. После многодневной дороги, вымотанные и уставшие, в этот миг гусары его эскадрона втайне улыбались в густые усы, скрывая свое воодушевление от публики.

Непрестанные переезды в течение последних двух лет, бои и сражения, дороги, города и деревни по которым помотала его судьба, не давая передохнуть, дали Павлу забыться от трагичных воспоминаний начала войны 1812 года и, нынче, он вновь обрел нужные силы и душевное спокойствие. Еще в Париже, весной этого года, когда они штурмом взяли столицу Франции, а затем, ожидая дальнейших приказов начальства, почти два месяца провели в казармах на окраине города в покое и безделии, он ощутил, что образ зеленоглазой сирены, которая так подло поступила с ним, все же, хоть и медленно, но исчезает из его воспоминаний. Правда, еще часто в мыслях молодого человека появлялось ее сладкое имя, но Павел, незамедлительно, гнал эти воспоминания от себя, зная, как они разрушительны для его души.

Однажды, этой весной, от скуки гуляя со своими гусарами по Булонскому лесу в Париже, Корнилов познакомился с прелестной темноволосой баронессой Лозиньяк. Молодая вдова, прехорошенькая и ветреная, легкая и смешливая, Ирен сразу же привлекла внимание Корнилова. Плотские позывы, которые он так долго сдерживал, не находя достойных претенденток для удовлетворения своих порывов, взбудоражили его кровь. Той весной, русские воины воспринимались француженками непобедимыми, удалыми, храбрыми и жутко притягательными. Наперебой все дворянки и знатные особы Парижа хвастались тем, что они имеют любовную связь с тем или иным из русских офицеров, которых по весне очень много находилось в столице Франции. Ирен не стала исключением. Сразу же отметив заинтересованный взор широкоплечего видного Корнилова, она начала атаку на него. Павел так же чувствуя к этой прелестной женщине плотское влечение, сдался на ее призывы и уже через неделю знакомства переехал из казармы в ее небольшой особняк на площади Конкорд.

Увлеченный похотью и ленью, он провел рядом с баронессой почти два месяца, довольный тем, что, в данный момент, он может отдохнуть от долгих военных действий и страданий. Ирен не чаяла в нем души и постоянно твердила ему о любви. Павел же словно падишах с довольной ухмылкой принимал ее поклонение и сопровождал баронессу на рауты и приемы, эффектный в своей гусарской синей форме, остроумный и вызывающий. Он был спокоен, умиротворен и весел, ощущая, что страсть к баронессе не трогает его сердца. Оттого, вовсе не любя ее, он жил одним днем, решив, что заслужил подобный отдых за свои ратные труды.

К началу лета, был подписан мирный договор и русское командование приказало своим войскам покинуть Францию и возвращаться на родину. На удивление, Павел обрадовался этому. Понимая, что засиделся в этой стране, где как он ни старался все равно был чужим русским, молодой человек в тот же вечер, как узнал о приказе, объявил Ирен, что через неделю уезжает. Однако, его довольный настрой и воодушевленное заявление о том, что, наконец, он вернется в Россию, совершенно не понравились баронессе. Выслушав его речь, Ирен вдруг закатила Корнилову истерику и начала стенать о том, что не может жить без него. Павел, который не предавал своему роману большого значения, немного опешил и заявил баронессе, что знает — француженки ветрены и по рассказам никогда не предаются одному возлюбленному навечно. На что Ирен еще пуще расстроилась и даже пустила слезы. В тот вечер, Корнилов, впервые, за долгое время вернулся ночевать в казарму, после гневного заявления баронессы о том, что он неблагодарный самовлюбленный тип, который воспользовался ее слабостью и соблазнил ее, а, теперь, словно ненужную вещь хочет оставить страдать.