Витязь на распутье

После получения от меня весточки он срочно приготовил все золото и расписки Мнишков для отправки с Власьевым, и спешно рванул в Эстляндию торговать и… шпионить. То есть оставалось надеяться, что с ним все нормально, и рассчитывать на того самого белобрысого паренька, жившего у Световида, на свидание к которому я сейчас торопился. Именно он должен был показать, как незаметно подобраться к городам, чтобы нигде не всполошились раньше времени.

Волхв был мрачен. Чудесный камень окончательно утратил свою силу и, мало того, практически полностью ушел под землю. Я побывал на месте прежнего святилища и видел, что он возвышался над поверхностью сантиметров на двадцать, не больше.

Почти сразу стали возникать проблемы со здоровьем у людей, живших на болоте, – начала сказываться близость последнего. И чем больше холодало, тем чаще люди хворали. Словом, к моему предложению насчет переселения на восток, в подвластные Годунову земли, старик отнесся совершенно иначе, чем в августе.

Правда, волхв предложил мне иной вариант. Восток далеко, пока доберешься до этих гор, пока то да се. Куда проще отправиться на… север, в Эстляндию. Разумеется, когда я ее повоюю и сдержу свое обещание насчет свободной веры для всех.

Что касается последнего, то я, припомнив цареву «Хартию», составленную в Костроме, заверил Световида, что все в порядке, а вот что касается выбора места, тут уж пусть он, посоветовавшись с Хелликом, выбирает его сам, только не мешкая. После того как Мария Владимировна сядет в Ревеле и будут изгнаны все прежние хозяева, немцы и шведы, состоится дележка, и к тому времени мне необходимо знать, на что предъявить права.

Сам Хеллик, недавно вернувшийся из путешествия по Эстляндии и уже третий день торчавший у волхва, нетерпеливо уверял меня, что все сделал, все выведал, все подходы высмотрел и теперь остался сущий пустяк – провести незамеченными полк ратников. Ну да, совсем безделица.

Одно радовало. В отличие от стрелецких голов и Шеина, и этот парень, и второй, которого он притащил с собой из странствий – кажется, двоюродный брат, – мне верили. Впрочем, что это я – мне верили все гвардейцы, а пребывавшие в сомнениях окольничий и стрелецкие головы – ерунда, тем более что у них на первых порах исключительно пассивные задачи.

– Кстати, а что означает твое имя? – поинтересовался я на прощанье у Хеллика.

Парень замялся, но ответил:

– Баловень. Так прозвала меня матушка. – И он грустно вздохнул, пояснив: – Я был совсем маленький, когда она исчезла. Ее забрали в бург нашего хозяина, и больше ее никто никогда не видел. Отец искал ее, но слуги, которые там были, отговаривались, что ничего не знают. И только один, когда отец отдал ему единственную серебряную марку, которая у него была, рассказал, что ее позвали помыть полы в покоях хозяина бурга и тот… – Он закашлялся и досадливо махнул рукой. – Словом, она оказалась слишком непокорной, и потому… – И снова умолк.

Впрочем, мне и без дальнейших разъяснений стало понятно, что строптивице не поздоровилось. Я сочувственно положил парню руку на плечо, не зная, что тут сказать. Разумеется, в долгу я перед ним не останусь и расплачусь за оказанные услуги честь по чести.

За добро плачу добром:

Хошь – куницей, хошь – бобром,А не хошь – могу монетой,Златом али серебром!..[124]

Вот только при всей щедрости мать Хеллику я этим не верну. Разве что вселить в него надежду, что исчезнувшая женщина на самом деле может быть еще жива. Но сказать об этом не успел – оказывается, у парня на уме была иная плата. Он жаждал восстановления справедливости. Проще говоря, хотел отомстить.

– До того как я поведу вас тайными тропами, ты должен дать мне свое княжеское слово, что, когда мы подойдем к нашему бургу, ты отдашь мне его хозяина. – И он пытливо уставился на меня в ожидании ответа.

М-да! И как быть? Вообще-то моя тактика предполагала совсем иное, включая вежливое отношение к пленным. Никакой связи с гуманизмом – просто так выгоднее. Если в каком-либо городе внезапного нападения не получится, а в местном гарнизоне, как назло, окажется не в меру упрямый начальник, туда всегда можно направить в качестве парламентера одного из ранее сдавшихся, как я и пояснял стрелецким воеводам. Не думаю, что командир станет упрямиться далее, если прибывший на переговоры швед лично подтвердит, что свои обещания князь держит, и коль говорит, что при добровольной сдаче отпустит всех по-хорошему, то на его слово можно смело положиться.

Впрочем, хозяину одного-единственного замка в виде исключения можно ничего не обещать.

Я вздохнул и предупредил Хеллика:

– Только дом потом не сжигай, а то моим людям негде будет спать.

Просиявший эстонец согласно кивнул.