Витязь в медвежьей шкуре

Тем временем купец вытащил из воза небольшую, литра на три-четыре, тыкву. Тряхнул ее над ухом, прислушиваясь к чему-то, одному ему ведомому, и удовлетворенно кивнул.

— То, что надо…

Круглей вытащил зубами неприметный чоп, сплюнул его наземь, словно демонстрируя, что он больше не понадобится, а потом протянул емкость мне.

— Испей, друг. Клянусь бородой, такого медку ты еще не пробовал. Лучше и на княжеском столе нет.

Ну, положим, купец себе льстил. Не знаю, что нынче подают князьям, но я хоть и спортсмен, а имел возможность много чего продегустировать. И из заморских вин тоже. Так вот, лучше напитка, чем вишневая наливка, которую делала бабушка Галя, нет и быть ничего не может. Впрочем, медок тоже оказался вполне на уровне. Хотя я сейчас предпочел бы ему ковш охлажденного квасу. Но, как говорится, дареному коню…

— Чье здоровье пить прикажешь? — поинтересовался купец, когда я вернул ему изрядно полегчавшую тыкву.

— Степан… я.

— Здрав будь, Степан… — произнес Круглей и смачно приложился к горлышку. Потом крякнул, отер усы и протянул посудину дядьке Озару.

Тот вроде совсем другим делом был занят и рядом не стоял, даже в другую сторону глядел, а подоспел вовремя. Опыт…

— Жизнью я тебе обязан, парень. Денег не предлагаю, не принято это у нас. Но если у твоего народа иной обычай, говори прямо. Я за ценой не постою!..

— Нет… — мотнул я головой, от чего та слегка закружилась.

Ого, а медок-то коварен. Но остатки разума еще успели шепнуть, что денег брать в любом случае не стоит. И не потому, что не в них счастье, а потому, что заслуга моя минимальная. Значит, много не дадут. К тому же после этого расчет будет окончен. Мне же, для успешного внедрения и легализации в этом мире, куда больше нужны явки и пароли.

— Как скажешь… — купец глянул на старшего обозника. — Что у нас?

— Семерых насмерть забили, — проворчал тот. — Пятеро дышат. Щек не жилец уже, а остальные ничего, оклемаются потихоньку. Васята, может, к обеду встанет. А те — поваляются пару деньков. Кроме Гридни. У него нога сломана.

— Худо, старшой…

— Чего ж хорошего, хозяин, — встрял в разговор Кузьма. — Телег шесть, а нас всего — трое. И пути впереди целая седмица. Может, дикой с нами пойдет? Все легче будет…

— Мужа этого славного — Степаном зовут, — нахмурил брови купец и продемонстрировал парню кулак. — Говори о нем уважительно. Кабы он вовремя не подоспел, нас всех, может, и на свете уже не было б.

— Прощения просим, — без тени насмешки поклонился мне Кузьма. — Думал, он не понимает.

— Думал он, — вездесущий дядька Озар отвесил молодому обознику легкий подзатыльник. — Человек человека не ушами слушает. И насмешку или обиду за сладкими словами не спрячешь.

— Ну, так что ты скажешь, Степан? — обратился снова ко мне Круглей. — Пойдешь с нами? — и прибавил торопливо, не давая мне отказаться: — Я понимаю, у каждого своя дорога, поэтому на весь срок не прошу. Даст Бог, к завтрашнему вечеру до Западной Гати доберемся. А в ней завсегда людишек оружных поднанять можно. Смутный народишка, но — не до жиру мне нынче. Сговоримся на два дня?

— Соглашайся, Степан, — присоединился к купцу и дядька Озар. — Спас одни раз, выручай и вдругорядь. Не бросай начатое дело на полпути…

И как-то так по-простому он это сказал, что любые сомнения, посеянные параноидальным кинематографом, улетучились прочь. Да и что мне терять, кроме… дубины?

Я еще раз оглядел ждущую моего ответа троицу и кивнул.

Где я только не был, чего я не отведалБерезовую кашу, крапиву, лебеду.Только вот на небе я ни разу не обедал.Господи, прости меня, я с этим обожду!..

Глава восьмая

Волы, то бишь — выхолощенные быки, очень сильно уступают лошадям в резвости. А потому скорость обоза не превышает трех-четырех километров в час. Но поскольку эти животные многократно превосходят тех же лошадей в силе, на их равномерно поступательное движение не оказывает влияния ни масса груза, ни состояние дороги. Как в задачнике, где для упрощения решения предлагается пренебречь силой притяжения, сопротивлением воздуха и трением. Стронувшись с места, волы будут идти вперед, пока не остановиться первая пара. И пытаться понукать их или придерживать — совершенно бессмысленно. Вроде как дуть на солнце, пытаясь заставить его откатиться или быстрее податься вперед.