Виттория

Никирол кивнул, против обыкновения не начиная со мной спор, и отправился поближе к гвардии, чтоб выдать им ценные указания.

* * *

– Ооо, какие люди, – сразу поприветствовал нас хозяин той самой таверны, мгновенно меня узнав. – Давненько мы не слышали забавных историй и трогающих душу песен. Что вы нам покажете на этот раз?

– А может, постоянным клиентам скидка? – простонала я, пытаясь спрятаться за Калеба, который меня буквально выставил в центр зала. Гвардия непонимающе переглядывалась.

– Никакой скидки, мы так по вам соскучились! – притворно возмутился хозяин.

– Нас четырнадцать человек, мы у вас уместимся? – для начала поинтересовалась я.

– Три комнаты свободные. Девочки отдельно, мальчики отдельно, некоторым перинку на пол постелим, а старичку отдельную комнату, в знак уважения, – деловито ответил мужичок.

Некоторые присутствующие с интересом на нас поглядывали, кто-то узнал и кричал слова приветствия. К нам так положительно отнеслись, что даже немного совестно стало за наш обман. Совесть, конечно, не волк – в лес не убежит. Но с другой стороны, к нам было бы совсем иное отношение… Эх, когда у меня наконец руки дойдут изменить местные порядки? Раньше я считала, что для этого нужно выучиться, для того чтоб составить цельную картину об обустройстве этого мира. Потом в моих планах было устроить грандиозный поход с небольшим количеством людей для того, чтоб проехаться по всем городам и деревням и пообщаться с народом. А так потихонечку, помаленечку мы бы и изменили это кастовое неравенство. А теперь вот замужество не за горами, а тратить свой потенциал на абсолютно чужое мне королевство…

– Отлично, старичок устроится с внуком, это тот, бородатый, – распорядилась я. – А вы нам организуете стол и отправите вашу дочь готовить нам спальни.

– Ну, взамен вы должны будете нам выступление и несколько рут за ночлег. За еду, так и быть, ни копейки не возьму, но не могу же я работать уж совсем себе в убыток?

– Справедливо. Мы заплатим десять рут, но выступать не будем, – произнес Никирол старческим голосом.

– Не пойдет, – хитро улыбнулся хозяин таверны, а потом вплотную подошел ко мне. – А тебе, девочка, я подарю еще одну бутылку моего самогона.

– Из кармина? – с придыханием спросила я. Прошлую бутыль я дозированно выдавала Никиролу с Калебом за какие-нибудь заслуги, точнее поблажки мне любимой. Надолго его не хватило, ведь иногда мне было крайне сложно перебороть свою лень… А сейчас у меня появилась неплохая возможность заработать на взятку Никиролу и Калебу. А это дорогого стоит, даже спеть не жаль…

– Из него родимого, – подмигнув, ответил мне он.

– Что ж, петь, так петь… – громко произнесла я, отчего мои спутники вздрогнули, ведь они считали, что я договариваюсь с хозяином о цене. – Но не забудьте покормить моих спутников, а потом меня…

– Присаживайтесь, леди сказительница, – довольно громко, с целью привлечения внимания произнес хозяин таверны, дав знак своим ребятам, чтоб выставили на импровизированную сцену высокий деревянный стул.

Взяв прототип гитары, тут же принесенной мне, я уселась на стул, ласково перебирая струны. Чтоб такого спеть? Может, спою то, в чем сама себе боюсь признаться? Есть у меня на примете одна песенка…

Раскололось сердце на две половины –Отдавали сердце замуж на чужбину.Раскололось сердце, полетело к дому.Не хочу мириться, не хочу к другому.

Ласкою не ласкою в душу не заглядывай,Ни быльем, ни сказкою ленты не развязывай.Спрашивай не спрашивай, люба ли, постыла ли?Коли можешь, зашивай сердце во единое.Обещали сердцу ласковые взоры,Шёлки, изумруды, золотые горы.Только знает сердце: выйдет на поверку,

Что посадят сердце в золотую клетку.Ласкою не ласкою в душу не заглядывай,Ни быльем, ни сказкою ленты не развязывай.Спрашивай не спрашивай, люба ли постыла ли?Коли можешь, зашивай сердце во единое.© Анна Пингина

Закончив, я шумно выдохнула. Тяжелая песня, даже не потому, что приходится брать очень высокие ноты, но и потому, что она задевает за живое. Разумеется, я говорила, что выйду замуж, но сердцу моему от этого не легче, потому что отдано оно другому…