Viva la M'esalliance или Слава Мезальянсу (СИ)

Броня не могла сказать точно, права ли собеседница, и если права — то насколько? В конце концов, одно дело тот путь, что мы определяем сознательно, а другое дело — стремящиеся всплыть из подсознания хотелки. Люди не властны над своими хотелками и даже более того, зачастую сами оказываются их рабами. Но не желая признавать власть потаённых желаний, склонны облачать их в форму, более приемлемую с точки зрения принятой разумом доктрины.

Вполне возможно, что синеглазка и правда медлила не из-за осторожности, а из-за того, что на самом деле жаждала немножечко романтики. Несмотря на то, сколь много у неё уже романтических взаимосвязей с другими девушками.

— Не могу сказать ни “да”, ни “нет”, — вновь покачала головой безродная. — Я сейчас не готова разбирать по кускам свою личность и рассматривать её детали под микроскопом. Мне нужен отдых. Критически нужен отдых. Я просто отказываюсь минимально напрягать свой мозг, что сегодня засбоил из-за перегрева. Потому, давайте не будем говорить о будущем. Сосредоточимся на том, что происходит здесь и сейчас.

— Вот и правильно! — вскинула ручку бодрая светловолосая фрейлина. — Можете бросаться в меня фужерами и проклятьями, но я на стороне гостьи.

Блондинка поднялась с места и, выхватив у смуглокожей подруги из рук бокал, — Броня отметила, что Руби практически не прикасалась к алкоголю и больше смачивала губы для вида, — решительно подошла к безродной и, обхватив её за талию, решительно прижала к себе.

На поверку эта женственная особа с пышным бюстом оказалась весьма могучей. Даже по меркам некромагов. Словно бы вместо мышц у Оливитесс Галериан было ожившее металлическое волокно. Синеглазка ощутила себя в её объятиях кем-то, вроде котёнка, на которого обратила внимание хозяйская дочка.

— Мы итак дали достаточно информации для размышления. Пусть слечна Глашек неторопливо, в спокойной обстановке, всё переварит. А здесь и сейчас мы все — группа патриоток Богемии и одна змея. Группа весьма красивых патриоток… — фрейлина замолчала на секунду, когда висящая ожерельем на шее безродной Рояль приподнялась на уровень лица блондинки, чтобы посмотреть ей в глаза строгим взглядом, — … и змея тоже весьма красивая.

Пухлые губы блондинки коснулись шероховатой морды озадаченной рептилии.

— И всех нас ждёт ночь, полная сладострастия. Разумеется, во имя блага государства, — хихикнула светловласая ораторша. — И благо Богемии — единственное обязательство, что нас будет сковывать до самого рассвета. И потому, покуда солнце не коснётся наших лиц, прорвавшись сквозь зашторенные окна, мы не Лешая, принцесса, фрейлины и так далее, а Броня, Слунце, Тесса, Терри, Руби, Туна и…

Взгляд тёмных очей фрейлины сконцентрировался на изумрудной шкурке рептилии, задавая немой вопрос, и ответ этот огласила рыжая красавица из УСиМ.

— Роя, — улыбнулась Фортуна и, выдержав небольшую паузу, продолжила. — Рояль. Тоже, между прочим, дева, а потому и не чужая на этом празднике сладострастия.

Всё это выступление заставило принцессу одарить мир весёлым жизнерадостным смехом, в котором даже ухо Брони не уловило ни единой ноты фальши.

— Оливитесс… — начала было слечна Лотарингская, но фрейлина её тут же перебила.

— Тесса! — капризно и строго поправила она госпожу.

— Тесса… Тесса абсолютно права. Не будем задаваться вопросами. Пусть те, кому положено нервничать, нервничают. Я не желаю возвращаться на приём! И никто из присутствующих не желает. Да и нет в этом никакой потребности: то людские страсти и заботы, а нас направляют сами небеса.

Взгляд алых очей принцессы скользнул по лику Брони и ушёл далее, чтобы задержаться на окне. Безродная не сразу поняла, что же именно привлекло внимание августейшей особы. Синеглазке потребовалось примерно секунд десять концентрироваться на обрамлённом окрашенной в кремовый цвет рамой куске тёмного неба, чтобы осознать, что всё это время она смотрела не туда.

Важно не то, что можно разглядеть за окном, а осознание факта, что град более не стучал по стеклу.

Глава 6. Витра

1.

Небо больше не засыпало землю крупными кристаллами замёрзшей воды.

Даркен стоял на улице, рядом со входом в морг, и несколько апатично взирал на градинки, что лежали на асфальте, практически не различимые в темноте, если бы не свет фонарей, что отражался от неровных ледяных боков мириадами искр. Розовых, алых, голубых, бирюзовых, жёлтеньких и белых. При желании можно было представить, что там, меж ещё маленьких, по щиколотку, недосугробов разверзлась космическая бездна. И будь среди талантов юного пана Маллоя умение запечатлевать момент посредством красок на холсте, он бы непременно подарил бы миру полотно с названием вроде “звёздная дорога” или “ступая над бездной”.

Дверь отворилась и на пороге рядом с Дарком объявилась Илега. Она тотчас же зябко закуталась в пальто, явно не готовая к тому, сколь разительно к ночи похолодало.

Когда Солнце скрылось за горизонтом, зима всё же решила вступить в свои права. Точно стеснялась взора небесного светила.