Виват, Романовы!

Александр. Вот именно, только я могу его ругать! (добавляет) И то так, чтобы он не знал! И вообще, кто им дал право готовиться к заговору в моих покоях? Узнай их адреса и имена…

Адам Чарторыжский. Зачем?

Александр. Когда всё кончится, я должен знать людей, которые не лояльны монархии и склонны вступать в заговоры…

Адам Чарторыжский. Саша, какой же ты либерал тогда?

Александр. Я готов предоставить людям свободу! До тех пор, пока они не приходят свободно в мои комнаты!

Адам Чарторыжский (берёт его за плечи). Кстати, Саша, друг! У меня ведь новость… (глубоко вдыхает) Она касается тебя напрямую… У меня будет ребёнок!

Александр (радостно). Как я счастлив за тебя! (Обнимает его.) Ты хочешь, чтобы я стал его крёстным?

Адам Чарторыжский

(серьёзно). Вообще-то я хотел, чтобы ты стал его отцом…

Александр (недоумённо). Я не понимаю…

Адам Чарторыжский (хлопая его по плечу). Ладно, я потом тебе всё объясню, друг!

Сцена 22

Александр вновь задумчиво идёт по замку. Он погружён в глубокие размышления.

Теперь, когда выясняется, что все принимают участие в заговоре против императора, не будет ли его участие говорить о том, что… он – как все? Ведь он не такой… он – особенный!

Воспоминания Александра:

Кабинет императора. Александр и Константин сидят за письменным столом перед тетрадями.

Павел

(ходит туда-сюда по кабинету). Итак, теперь, когда скончалась ваша бабушка, императором стал я, а вы – мои наследники! Дети! Я знаю, что бабушка приложила много сил, чтобы дать вам достойное образование… (останавливается) Так вот. Я хочу сказать вам…

Александр и Константин переглядываются.

Павел. Забудьте всё, чему вас учили! Неправильно всё!!!

Перекрутка.

Кабинет императора. Александр и Константин сидят за письменным столом перед тетрадями.

Павел. Дети мои, теперь главное… Запомните и запишите: «Государь Российской империи полновластен и воля его священна… Точка. Почитай отца своего, ибо он дал тебе жизнь и, следовательно, знает её лучше тебя… точка. Государь – отец своей империи, а стало быть, он знает, как лучше для неё, лучше, чем её… то есть… лучше, чем она…». Короче. (хмурится) Следовательно… Я – государь Российской империи и ваш отец… И я всегда прав!

Александр (робко поднимая руку). Отец мой, дозвольте задать вопрос?

Павел. Дозволяю!

Александр (так же робко

). В прошлый раз вы изволили сообщить, что человек – раб Божий, слаб и к ошибкам склонен… Государь и отец – это человек… Стало быть… вы, государь и отец… стало быть, и вы можете ошибаться?

Павел (задумчиво). Ты прав, сын мой… ты рассудил логично!

Константин. Так как же быть, если вы – отец и государь… и вы вдруг неправы?

Павел (медленно подходя к сыновьям). Согласно всему вышесказанному, я человек и я могу быть неправ… Что, хоть крайне маловероятно, но гипотетически возможно… И если же вдруг неправ… (останавливается и стукает их по головам свёрнутой в трубочку бумажкой) То не вам о том судить, глупышки вы эдакие!

Перекрутка.

Лес. Император и сыновья затаились в засаде, в кустах.

Александр (шёпотом брату). Как думаешь, что мы здесь делаем?

Константин (так же шёпотом брату). Должно быть, охотимся на зверя!

Александр

(взволнованно). Или выслеживаем неприятеля!

Павел. Отставить разговоры!

Все замерли, вперившись взглядом из-за кустов.

Павел (восторженно вскрикивая и указывая рукой). Вот-вот, видите?! Вот она… капустница полетела!

Перекрутка.

Подготовка к вахтпараду.

Великие князья дают напутствия своему войску.

Константин (оглядывая). Так, значит… Ежели завтра кто перед императором опростоволосится (показывает на офицера) Ты! Подойди!

Тот подходит.

Константин (хватая за волосы, бьёт головой об стол пять раз, тот падает без чувств). Башку Оторву!!!!!