Виват, Романовы!

Павел. Я даже подумываю в контексте моего развода с Марьфёдорной – не развести ли заодно Александра с Елизаветой Алексеевной? Всё равно ведь бестолковый у них брак. Даже детей нет. Бедная Елизавета Алексеевна в свои юные годы чахнет в одиночестве, а это вредно для женского здоровья. Одно время я, знаете ли, увлекался тем, что женил своих подданных, почему бы теперь не заняться их разводами?

Пален. Неожиданное стремление.

Павел. Да, я дарую свободу сотням мужчинам и женщинам в России! Надо подумать над законом об упрощении процедуры разводов. Вспомните древний Рим, друг мой… как всё было просто!

Пален. Вы – истинный Юлий Цезарь, Ваше Величество!

Павел. Ладно, не будем о грустном… У меня, к счастью, ещё есть дети! (оживляясь) Не уверен, правда, какие из них – действительно мои, но всё равно ужасно хорошенькие! (открывает дверь и кричит) Дарья Христофоровна!!! Принесите детей!

Графиня Ливен (кричит в ответ). Которых, Ваше Величество?

Павел.

Которых ещё можно принести… (Палену.) Моя матушка часто говорила, что она намного больше любит мальчиков… А я, признаться, люблю маленьких…

Графиня Ливен приносит Михаила Павловича.

Павел (беря сына на руки). Ну уже не очень маленький, откровенно говоря… А знаете, из всех моих сыновей он больше всего похож на меня… Захожу я как-то в его детскую и спрашиваю: «Во что ты играешь, Миша?», а он отвечает честно: «Играю, как я хороню своего отца!» (с умилением). Представляете, я тоже играл в детстве в эту игру… дети такие непосредственные!

Пален (вежливо улыбаясь). Сколько ему?

Павел. Четыре. Не такой безобидный, как в два года, но я всё ещё могу его поднять… (тискает Михаила Павловича) Правда, долго уже не подержишь на руках.

Отдаёт его графине Ливен.

Павел (умиляясь). Правда же, все дети – просто ангелы!

Пален оборачивается на ребёнка. Тот показывает ему язык и грозит кулаком.

Пален. Определённо так, Ваше Величество! А ваши дети – особенно… по крайней мере те, которых мне довелось узнать.

Павел. Да-да… А знаете, каким волшебным ангелочком был Александр?

Пален. Увы, не знаю…

Павел. Вот и я не знаю. (мрачно) Моя мать его отобрала у меня. И Константина. И Бог знает, что она с ними сделала! Откровенно говоря, я знаю, что такое расти без отца, и всегда очень ответственно подходил к этой роли. Но мне её не давали выполнять. Впрочем, как и все прочие. Вполне естественно, что сейчас я не очень хорошо справляюсь… но я ведь стараюсь! Разве это не самое важное?

Пален (с подозрением

). Конечно же.

Павел. Кстати, Пален. Я приглашаю вас на ужин. Я собрал всю свою семью, включая наказанных и арестованных, и даже Кутузова позвал.

Пален. Справедливо.

Павел. Идёмте, идёмте… Будет весело.

Сцена 30

Парадная столовая. Вся семья императора собирается за столом, плюс граф Куракин, Кутузов, Пален… Возле входа стоит прислуга с блюдами, полными пирогов.

Пален (хватая Александра за руку, прежде чем сесть на своё место). Ваше Высочество, он знает!

Александр (в ужасе). Что знает?!

Пален.

Всё! Что вы участвуете в заговоре! Мы пропали! Только тихо, не подавайте вида, что вы знаете, что он знает!

Александр хочет спросить о чём-то, но Пален быстро садится на своё место на другом конце стола.

Все садятся и ждут императора, который опаздывает по загадочной причине, ибо император не опаздывал ранее никогда. Все в напряжении и дурных предчувствиях, размышляют каждый о своём.

Пален. «Это ужасно, но нас раскрыли из-за этого дурака, всё пропало!»

Александр. «Это ужасно… это ужасно… ужасно!»

Марьфёдорна. «Это ужасно, неужели он действительно с мадам Шевалье?!»

Константин. «Это ужасно, что мой отец любит свою собаку больше, чем меня. А ведь она вообще ни хрена не делает!»

Кутузов «Это ужасно, что император опаздывает, а пироги стынут… есть так хочется!»

Елизавета Алексеевна. Это ужасно… В этом сумасшедшем доме вообще кормят чем-нибудь, кроме пирогов?

Александр. Нет, с тех пор как он стал императором, то всё время требует пироги.

Елизавета Алексеевна. Я это, что, вслух сказала?