Византия

Когда я, наконец, получил дозволения взглянуть на свою возлюбленную, Маргит уже надела рубашку и, натянув платье, застёгивала пуговицы. Надо сказать, что ещё в Эстергоме сначала Маргит и Эржбет с Паулой, а затем и Илонку с Юлишкой, заинтересовали наши с парнями одежды, точнее, карманы и пуговицы. Платье знатной дамы в эти времена технически невозможно надеть без посторонней помощи, да и снять без неё непросто. Там всё на шнуровках и завязках, причём многие расположены по-идиотски, с боков или на спине. Не представляю, как надо извернуться женщинам, чтобы до них дотянуться! По-моему, такое только цирковым акробаткам под силу. Мужские прикиды, к слову, сейчас тоже на завязках, но они хоть размещаются разумнее — спереди. Так что для аристократки и просто богатой женщины века так до XV–XVI как минимум, служанки никакая не роскошь, а абсолютная необходимость. Не голыми же им ходить? Всякие нужные вещи дамы носят на поясе в кошеле, напоминающем спорран шотландских горцев[3], которые довелось видеть в турпоездке на родину сэра Вальтера Скотта, Робби Бёрнса и Уильяма Уоллеса. К слову, совершенно не похожего на себя в исполнении Мэла Гибсона в известном блокбастере. Впрочем, сейчас и мужчины часто носят нечто подобное, особенно аристократы.

В общем, наши дамы очень заинтересовались карманами и пуговицами. А так как ничего сложного тут не было, немедленно начали перешивать свои платья. Причём не только руками служанок. «Какая девушка не умеет шить?» В Средневековье — никакая, включая дворянок. Да что дворянки, даже принцессы и королевы не гнушаются сшить своими ручками церковные ризы, завесы и прочие подобные вещи. Некоторые из этих изделий дожили до XXI века. В общем, Маргит и Эржбет с Паулой тоже с энтузиазмом взялись за иглу и ножницы. Проделать прорези в юбках и пришить изнутри сшитые мешочки было нетрудно. Как и сделать петли на платьях вместо завязок. Тут, правда, надо было следить за пропорциями, чтобы петли не получились разбросанными криво, но у наших подруг оказалось достаточно умения. Пуговицы они заказали по моим чертежам у мастеров-косторезов в Ваце и Буде и, пришив на платья, блеснули в обновлённых нарядах при венгерском дворе.

Ну какая женщина откажется от того, чтобы покрасоваться перед другими женщинами в чём-то новом? Само собой, новинку оценили, и к прибытию в Вуковар все дамы венгерского двора, включая королеву Фружину, а также Алиенора с её окружением, уже обзавелись обновками. Девицы де Аргуэльяс тоже.

Примеру дам начали следовать и кавалеры, в первую очередь мужская часть «Семи Самоцветов», перенимая карманы и пуговицы, но всё же не так скоро и решительно. Всё-таки наш брат тяготеет к некоторому консерватизму в одежде — разного рока фрики и извращенцы не в счёт, да и не встречал я их в эти времена. Разве что не считая урода-сокамерника в саарбрюкенской темнице, да и тот был одет вполне традиционно.

В общем, долго пришлось ребят убеждать переодеться, а теперь они уже не представляют, как жили без карманов и пуговиц.

Пока я размышлял обо всём этом, Маргит закончила возиться с платьем, накинув на плечи плащ с капюшоном. Решительно шагнула к двери, но на пороге обернулась и впилась в меня взглядом своих зелёных глаз.

— Люблю. Прощай. Не забывай! — сказала девушка, не отводя от меня взгляда.

— Люблю. Не забуду. Viszlat![4] — ответил я, вспомнив одно из немногих выученных венгерских слов, и Маргит, накинув капюшон, вышла из каюты, тихо затворив за собой дверь.

Не забуду, конечно. Как такое забудешь? Думаю, и через много лет, даже став почтенным отцом семейства и дедом многочисленных внуков, я буду вспоминать наши ночи от Эстергома до Вуковара. Хотя Беатрис я об этом ничего не скажу. Ребята тоже о таких вещах трепаться не станут. Надо только Паулу предупредить, чтобы помалкивала. Если девушка выйдет за Вима, то, вполне возможно, будет жить во Франции и познакомится с Беатрис.

Впрочем, всё это если и будет, то сильно позже. А пока перевёрнута ещё одна страница моей жизни в Средневековье. Роман с Маргит закончился. Жалею ли я? Безусловно! Мне будет не хватать наших ночей. Да и женский вопрос через некоторое время встанет ребром… Ребром Адама, из которого Бог, по библейской версии, сотворил первую женщину. Хотя, на деле и не первую. Первая жена Адама, Лилит, была сделана из огня, если верить ксендзам. Наверное, горячая была штучка… Но пожелала быть главной в семье, третируя слепленного из глины мужа, и стала первой феминисткой на нашей планете.