Византийская армия (IV — XII вв.)

По мнению Я. Ле Боэка, в конце IV в. — V в., когда императоры перестали лично командовать армиями, комитат полностью утратил свое военное значение. Это способствовало тому, что обозначение comitatensis стало почетным званием (подобным использовавшемуся ранее званию «преторианский»), которое давали отборным подразделениям армии, размещенным в провинциях[82], что объясняет, в частности, появление комитатенсов, дислоцированных в приграничных районах[83]. Та же самая ситуация происходит и с палатинами: термин palatini превратился в почетный титул, дававшийся отличившимся подразделениям, уже никак не связанным со службой при дворце[84].

Pseudocomitatenses (псевдокомитатенсы, или псевдосвитские войска). Третью группу военнослужащих, которую также принято считать частью мобильной армии, составляли pseudocomitatenses. Мы мало что знаем об этой категории войск. Сам термин pseudocomitatenses впервые официально засвидетельствован в указе 365 г., из которого явствует, что псевдокомитатенсы подчинялись общеармейскому командованию. Л. Х. М. Джонс полагает, что название pseudocomitatenses получили пограничные войска, выведенные из областей, которые были уступлены персам после неудачного похода императора Юлиана (363 г.)[85]. Впрочем, согласно данным Notitia dignitatum (ND, Or., VII, 50), статус pseudocomitatensis

имел Второй Армянский легион (II Armeniaca), входивший в состав гарнизона Безабды. Это подразделение было полностью уничтожено персами в 359 г. Таким образом, приходится признать, что псевдокомитатенсы, по крайней мере на Востоке, существовали еще до передачи персам месопотамских провинций.

По мнению некоторых исследователей, появление псевдокомитатенсов было связано с образованием региональных полевых армий, которые укомплектовывались не только подразделениями комитатенсов, но и отдельными отрядами пограничных войск, получавших в этом случае статус pseudocomitatenses[86]. Л. Варади полагает, что задачей pseudocomitatenses была зашита стратегически важных коммуникаций и крепостей в определенном районе[87]. Псевдокомитатенсы были размещены в городах, удаленных от границы, что отличало их от

лимитанов, находившихся в приграничной полосе, и делало похожими на комитатенсов; однако в отличие от последних псевдокомитатенсы не принимали участия в военных операциях, чем и объясняется их название[88].

Впрочем, если отказаться от теории о разделении армии на мобильную и оседлую, то мы можем предположить, что pseudocomitatenses — это также почетное звание. Псевдокомитатенсы никогда не были связаны с дворцом или императором. Возможно, это были отборные армейские подразделения, не входившие в состав гвардии, но имевшие те же привилегии, что и комитатенсы

.

Notitia dignitatum представляет списки воинских частей, образовывавших «полевую армию». Как считается, все подразделения перечислены по различным категориям в порядке, соответствующем времени возникновения того или иного отряда. Для периода тетрархии таких подразделений отмечено немного. Зато их количество возрастает и достигает своего апогея ко времени составления Notitia (конец IV в. — начало V в). Только в восточной части Империи их насчитывалось более 150[89].

Limitanei ripenses (лимитаны и рипенсы, или пограничные и береговые войска). В доадрианопольский период camitatenses и palatini, несшие службу при императорской особе, образовывали лишь незначительную часть римских вооруженных сил. Основная масса войск (limitanei и ripenses) была, как и прежде, размещена в приграничных районах. Выше мы уже отмечали, что в соответствии с сложившейся в науке традицией, эти категории военнослужащих считаются полукрестьянской милицией. Заметим сразу же, что такое толкование основано на достаточно поздних императорских указах, содержащихся в Кодексах Феодосия и Юстиниана. В Кодексе Юстиниана роль лимитанов, которых предполагалось разместить на старых римских границах во вновь завоеванной Африке, определяется предельно ясно: они должны были защищать лагеря и приграничные города, а также обрабатывать свои земельные участки (Сl, 1, 27, 2, 8). Однако самое раннее упоминание о солдатах-землепашцах в юридических документах относится к 443 г. (Nov. Th., XXIV, 4). Поэтому возникает вопрос: можем ли мы говорить о широком применении системы военно-государственного землевладения в IV столетии?