Византийские сочинения об исламе

Abel выразил сомнение в подлинности 100 главы и пытался доказать, что она написана не преподобным Иоанном. Он считал, что это поздний текст, составленный неизвестным автором в конце X века под влиянием анонимного сочинения «Против Мухаммеда» и «Догматического всеоружия» Евфимия Зигавина[13]. Однако исследователями творчества прп. Иоанна аргументация Abel'я была признана безосновательной и не выдерживающей критики[14]. Кроме несостоятельности аргументов, его утверждение опровергается и тем фактом, что ранние рукописи 100 главы относятся к IX веку — более раннему времени, чем предложенная Abel’ем датировка. Современные учёные, такие как Sahas[15], Khoury и Le Coz[16], с полной уверенностью говорят об аутентичности этого произведения.

Имя преподобного Иоанна Дамаскина обычно открывает список христианских антимусульманских полемистов, хотя ещё до него на греческом о религии арабов писал прп. Анастасий Синаит, на сирийском были записаны диалоги с мусульманскими чиновниками монофизитского патриарха Антиохийского Иоанна I (†648) и монаха-несторианина Авраама из Бет-Хале (ок. 670), писал об исламе и яковитский епископ Афанасий Баладский (†687), на арабском языке анонимным автором ок. 700 г. была составлена апология христианства[17], Таким образом, в строгом смысле слова, прп. Иоанн Дамаскин не был, как нередко считают, первопроходцем христиано-мусульманского диалога, написанная им глава влилась в уже сущестующую традицию, но можно согласиться с Khoury, что «он относился к первой фазе традиции, которая должна была произвести в течение последующих столетий большое количество апологетических и полемических сочинений»[18], подавляющее большинство из которых испытали на себе влияние его труда. Так что можно даже сказать, что прп. Иоанн определил то русло, по которому антимусульманская полемика протекала в последющие века.

Распространённое заблуждение, будто бы прп. Иоанн считал ислам «христианской ересью»[19], лишено всякого основания. «Ересью» (αΐρεσις) ислам называли практически все византийские полемисты — от прп. Феофана Исповедника и Георгия Амартола до Евфимия Зигавина и свт. Симеона Фессалоникийского. Одновременно с этим они называли его и словами «религия» (θρησκεία), «вера» (πίστις), «почитание» (σέβας), не проводя между ними строгого разграничения.

Преподобный Иоанн, как и прочие Святые Отцы, называл ислам ересью в средневековом смысле этого слова, подразумевая под этим любое религиозное заблуждение кроме Православия. Как верно замечает Sahas, в том же сочинении он описывает как «ереси» иудаизм и разновидности язычества[20]. Разумеется, ни преподобный Иоанн Дамаскин, ни другие Отцы вовсе не обязаны были понимать под этим словом то узкое значение, которое придали ему в XVII—XVIII вв.

В относительно небольшом тексте, который без труда помещается на одном листе формата A4, преподобному Иоанну удалось описать:

— доисламскую религию арабов;

— время и место возникновения ислама, обстоятельства и историю;

— вероучение ислама;

— ритуальную практику, обряды ислама;

— религиозные нормы и запреты ислама;

— основные претензии мусульман к христианству;

— ответы на них (апология христианства);

— наконец, преподобный Иоанн дал пример и очертил основные пункты христианской полемики против ислама, притом настолько добросовестно, что указал даже варианты реакции мусульман на христианские реплики.

При этом почти по каждому упомянутому пункту он даёт достаточно полное и исчерпывающее изложение. Почти ничего из этого не было известно византийскому читателю, который черпал основные сведения из этой главы на протяжении многих последующих поколений, и даже когда появилось большое количество полемических сочинений, к труду преподобного Иоанна продолжали обращаться.

Поэтому никак нельзя согласиться с мнением о. Иоанна Мейендорфа о том, что его «вклад в историю византийской полемики с исламом незначителен»[21].

Прп. Иоанн трижды в разных местах называет положения ислама «достойными смеха», «смехотворными». Значительную часть его полемики составляют шутки и остроты в адрес религии Мухаммеда, безусловно, рассчитанные на то, чтобы вызвать у читателя улыбку.

Это позволило владыке Анастасию сделать вывод, что «святой Иоанн Дамаскин недооценивал новую религию, рассматривая её как нечто несерьёзное. Только в качестве примера Дамаскин перевёл некоторые положения исламского учения, которые охарактеризовал как „смехотворные“»[22].

Преподобный Иоанн подвергает осмеянию ислам и призывает к тому же читателя. Ислам действительно кажется ему смешным в своей примитивности учением. Его шутливый, насмешливый тон не мешает ему вполне обстоятельно излагать выводы своих многолетних наблюдений и размышлений над религией сарацин и собственный полемический опыт. И в выбранном тоне видится принципиальная позиция и отношение к религии арабов, а не её недооценка.