Византийские сочинения об исламе

Следует подчеркнуть, что расточая похвальные эпитеты халифу, святитель не выходит за рамки эпитетов, употреблявшихся в Библии по отношению к языческим царям: данная от Бога власть (Иер 27:6), печать совершенства, полнота мудрости и венец красоты (Иез 28:12), справедливость (Есф 8:5,12) и т. п.

Интересно, что один из военачальников и приближённых халифа ал-Муктадира — Буней ибн Нефис, впоследствии обратился в христианство и перешёл на сторону греков[203]. Безусловно, Ибн Нефис должен был знать о письмах святителя Николая. Не исключено, что они могли сыграть какую-то роль в его обращении, об обстоятельствах которого нам ничего доподлинно не известно.

Помимо вышеуказанного, послания святителя Николая к халифу являются уникальными документами, свидетельствующими о жизни мусульман в Византийской империи, отношении византийцев к исламу, заботах о единоверцах, находящихся под мусульманским владычеством, а также личных контактах и отношениях с иноверными правителями.

Письма к халифу[204]

Первое письмо

Николая, архиепископа Константинопольского преславному и знаменитейшему эмиру и возлюбленному другу послание о Крите

1. Всякая земная власть и господство зависят от господства и власти свыше; и нет ни власти, ни правителя среди людей, по собственной проницательности получившего господство на земле, если только не согласится на [это] получение сущий в вышних Властитель, Вождь и единый Правитель. Поэтому следовало бы, если [это] возможно, всем тем, кто получил в удел господство среди людей, если бы даже ничто другое не побуждало к общению друг с другом и к беседе на словах, уже из-за одного того, что дар власти мы получили от Одного, не пропуская и одного дня, совершать общение друг с другом — и посредством писем, и посредством расторопных в делах послов.

Настолько же более [это следовало бы] тем, кто предан великим господствам и владениям, насколько большим почетом они окружены, словно некие братья, из среды других братьев возвысившиеся и избранные, удостоенные высоких должностей и получившие величайшие властные полномочия. Что же значит сказанное нами?

То, что два владычества, — сарацин и ромеев, — всякое владычество на земле превосходят и блистают как два великих светила на тверди [небесной], и уже из-за одного этого нам должно относиться друг к другу дружелюбно и по-братски, и из-за того, что образом жизни, обычаями и религией мы разделены, разумеется, не следует питать вражды и лишать себя общения [хотя бы] от случая к случаю посредством писем.

2. Поэтому следовало бы нам так думать и делать, даже если бы никакая другая необходимость вещей к этому не побуждала. Теперь же и сложившиеся обстоятельства таковы, что мы убеждаемся, с какой разумной причиной мы говорили [так]; хотя это, как нам внушают, и не по душе твоему величеству, что и побудило нас писать и отправить послов, теперь уже посланных, к вашей Богом данной власти.

Однако прежде изложения событий мы скажем о том, как много есть [примеров], когда находящийся у власти старался действовать и выделяться как справедливый [правитель], если только он заранее не решил дат.ь доказательство того, что недостоин власти; и вместо того, чтобы стать для подчиненных примером жизни сообразно добродетели и вселять в них радостное удивление и восхищение его правлением, он скорее к ненависти и бунту подстрекает и побуждает. Ведь как бы вершиной добродетели правителя и главным из его достижений является справедливость, через которую он и сам приобретает силу и безопасно управляет подданными, и враги нелегко вступают в противоборство. Ибо всё прочее в жизни правителя, что стремится к добродетели, хотя и облагораживает его, и словно некими цветами украшает, но подчинённым, если у них самих нет благого стремления соревновать и подражать добродетели правителя, не много помогает; а справедливость, являясь общим спасением, и правителя делает более сильным и подданным его обеспечивает безопасность.