Вкус крови. Десять историй о русских серийных убийцах

Основу деятельности клуба составляли походы. Подростки долго готовились к этому, тренировались, а потом на 2–3 дня отправлялись с «Толиком» в поход. Несколько дней они спали в палатках, разводили костер и до ночи играли в патриотические игры про фашистов и партизан, индейцев и ковбоев и тому подобное. Каждое действие стоило какое-то количество баллов, которое конвертировалось в денежное вознаграждение или конфеты. Разведение костра, установка палатки – все, хоть и символически, но оплачивалось. Дороже всего стоила поимка врага в рамках игры. Подросткам нравилось ловить врагов и казнить их, пусть и не всерьез. Вечером, после отбоя, Анатолий Сливко частенько заводил разговор с кем-то из мальчиков.

– Я пишу методичку по оказанию первой помощи в условиях нехватки кислорода, не хочешь поучаствовать в эксперименте на выносливость? Тебе полезно будет, ты ж мелкий по росту, а в эксперименте нужно будет повисеть, позвонки заодно растянешь, подрастешь? – предлагал Сливко.

Подростки всегда соглашались. Анатолий Сливко пользовался непререкаемым авторитетом, и если уж он что-то предлагал, то это почитали за честь. К тому же лидер клуба предлагал за участие в эксперименте неплохое вознаграждение в 25 рублей (низкая зарплата за месяц по тем временам). Нужно было написать расписку, отдать ее «Толику» и в указанное время быть в нужном месте.

«Находясь в трезвом здравии и без всякого принуждения согласился на проведение медицинского эксперимента с вызыванием потери сознания. Клянусь факт участия в эксперименте, а также его результаты держать в полной тайне и никогда никому ни при каких обстоятельствах не рассказывать».

(Текст расписки, которую давали члены клуба)

Подросток весь остаток похода думал только о предстоящем эксперименте. Спустя несколько дней после возвращения в Невинномысск ребенок ждал Анатолия в назначенном месте, покорно шел за лидером клуба на поляну, переодевался и влезал в петлю. Несколько минут Сливко снимал то, как подросток корчится в петле, а затем оказывал ему первую помощь. Часто после произошедшего мальчик не помнил о том, что произошло, а даже если в памяти и оставалось несколько неприглядных картин, тот старался побыстрее выкинуть их из головы.

«Встретились с Колей у мостика. Я приехал с новой одеждой. Сказал Коле, что мне нужно сфотографировать его для моей литературной работы связанным. Я какой-то урод, которому приносят удовольствие детские страдания. Не могу писать, душат рыдания. Опять хотел покончить с собой, но не смог».

(Из дневника А. Сливко)

Долгое время Анатолий Сливко чувствовал свою вино за убийство Добрышева, о чем частенько писал в своем дневнике. Он не раз вспоминал свою первую жертву и боялся повторения, но ничего не происходило. Раз за разом все шло как по маслу. Однажды после удушения на шее мальчика остались характерные отметины, и впоследствии Сливко стал обматывать шею мальчиков полотенцем, чтобы не оставалось следов. Был случай, когда Сливко заигрался и не мог потом привести ребенка в чувства. В ужасе он привез его в больницу, но там никто не задал ему никаких вопросов. Мало ли, что в походе может произойти.

«Опять, как обычно бывает со мной весной, испытываю неприятное подавленности и тревоги. Мои фантазии становятся более драматичными. Среди мелькающих в них ребят, знакомых по туристическому клубу «Чергид», все чаще появляется Саша. Он снимался в моем фильме «Случай в лесу». На этот раз я предложил ему главную роль. Что же теперь будет? Я устал от борьбы с собой»

(Из дневника А. Сливко)

Для разнообразия Анатолий стал предлагать подросткам надеть противогаз с эфиром или пластиковый пакет на голову, из любви к Родине и строго для благих целей, конечно. Почти десять лет схема не давала сбоев, но Сливко чувствовал, что каждый раз ему требуется все больше, а значит, будет риск, что мальчик все запомнит и расскажет. Этого допускать было нельзя.