Вкус крови. Десять историй о русских серийных убийцах

Толя скрепя сердце поступил в лесной техникум, больше ради комнаты в общежитии, чем ради диплома. По достижении восемнадцати лет он отправился в армию на флот, а через год договорился с начальством о том, что прямо в зачет службы поступит в военно-морское училище. Вот моряком ему действительно хотелось стать: другие страны, чужие берега, приключения…

Глава 3

На дальних берегах

1980–1989 гг

Начиная с 1980-го года Анатолий стал работать моряком на гражданском судне, занимавшемся организацией круизов. Там он познакомился с Ириной, работавшей на судне официанткой. У них завязался роман, овеянный романтикой дальних путешествий. Поначалу начальство смотрело на их отношения сквозь пальцы, но по завершении плавания их развели по разным суднам. Нехорошо, когда начинаются такие отношения в коллективе, дальше будут интриги, склоки и скандалы. В плавании такое чревато неприятностями.

Толя и Ирина продолжили отношения уже на берегу. Она работала на одном корабле, а Толя – на другом. Встречались они во время отпусков после плаваний, поэтому пылкость этих встреч была запредельной. Вскоре они даже поженились, а Ирина забеременела и стала работать официанткой в одном из ресторанов Одессы.

Толя же был на хорошем счету у начальства, много не пил, девушками особенно не интересовался, так как на берегу ждала Ирина, так что зарекомендовал себя как очень хороший сотрудник. Вдобавок к этому он активно занимался спортом и никогда никаких признаков депрессии во время плаваний не демонстрировал, а это частая проблема у моряков. Вскоре Оноприенко взяли на огромный международный лайнер, который отправлялся в кругосветное путешествие. С тех пор Анатолий ходил только на нем, и эти путешествия навсегда изменили его. Когда лайнер останавливался в порту, разрешалось ненадолго покинуть судно и погулять по городу. Анатолий ходил по узким улицам Порту и Вальпараисо, вдыхал головокружительный запах Средиземноморья. Там люди жили совсем по-другому. Он заходил в магазины, и там полки были забиты товаром, заходил в бары и расспрашивал людей о том, чем они здесь занимаются, и оказывалось, что там отдыхали простые рабочие, а вовсе не сильные мира сего. Возвращаясь домой, он снова погружался в мрачную паутину советских будней, которая так разительно отличалась от того, что он видел на западе. Дома он только и мог говорить о том, что «вот там люди живут по-человечески».

«Когда жил за границей уже, штукатуром подрабатывал. Получал прилично. Там я почему-то не убивал. Там жизнь хорошая, там на убийства не тянет. Я хотел остаться жить за границей, как и многие служившие со мной на флоте. Все моряки хотели выбраться из нищеты Союза, мы ведь видели, как в других местах люди живут. Я ж раньше работал на «Грузии», «Льве Толстом», «Максиме Горьком» – это были все пассажирские судна. Я был матросом, ключником. На «Льве Толстом» в одной каюте нашел 170 тысяч немецких марок, хотел украсть все, но взял только три тысячи, и меня не поймали.

Шли, конечно, разговоры про воровство, но меня почему-то даже не заподозрили. У меня по жизни было больше 100 таких необъяснимых эпизодов. Я и в Греции воровал, когда не было денег, еду и одежду».

(А. Оноприенко)

Анатолий тоже хотел жить по-человечески, но не получалось. Как бы много он ни зарабатывал, он не мог себе позволить ходить в бары, как в Европе по вечерам, покупать технику и красивую одежду. То, чего он хотел, в СССР стоило баснословно дорого, а то, что было общедоступно, ему и даром не было нужно. Он брал один круиз за другим, периодически воровал по мелочи у гостей лайнера и в магазинах за рубежом, возил контрабанду (как и абсолютное большинство других моряков) на продажу. Оноприенко зарабатывал не просто очень хорошие, но действительно большие деньги, иногда он приближался к желаемому уровню, но всякий раз все рушилось ровно за шаг до цели. Показательно уже то, что в 23 года он без особых проблем купил себе ВАЗ2108, весьма хорошее достижение по тем временам. И все-таки это был не Мерседес и даже не Фиат.