Вкус пепла

Последнее утверждение было чистой ложью, но Морган-то этого не знал! Что поделать, тут идет игра без правил.

— Но я не убивал ее. Правда, иногда мне хотелось, — тихо признался Морган.

Эрнст почувствовал, как его распирает от радости. Черт! Да дело пошло даже лучше, чем он рассчитывал.

— И не думай морочить нас этими выкрутасами. У нас есть технические доказательства, у нас есть куртка, а большего и не требуется. Но для тебя, конечно, будет лучше, если ты сознаешься и расскажешь, как все произошло. Тогда, может быть, тебя посадят в тюрьму все-таки не на всю жизнь. А уж в тюрьме ты точно не получишь свои чертовы компьютеры.

И тут на лице идиота впервые отразилось живое чувство. Отлично! Значит, он запаниковал и вот-вот дозреет. Чтобы ускорить процесс, Эрнст решил воспользоваться уловкой, почерпнутой из «Полиции Нью-Йорка» и других американских детективных сериалов, которым он рабски подражал. На время надо оставить идиота одного, пускай попотеет! Когда он немножко поразмыслит над своим положением, то признается быстрее, чем Эрнст успеет произнести «Энди Сиповиц»![21]

— Я только схожу по нужде, и мы продолжим нашу беседу.

Он повернулся к Моргану спиной и направился к двери.

А тот быстро забормотал умоляющим тоном:

— Я этого не делал. Я не могу сидеть в тюрьме до конца жизни. Я не убивал ее. Я не знаю, как куртка попала ко мне. Она была на ней надета, когда она вернулась домой. Пожалуйста, не оставляй меня тут. Позови маму, я хочу поговорить с мамой. Мама все объяснит. Пожалуйста!

Эрнст быстро захлопнул за собой дверь, чтобы бормотание идиота не было слышно в коридоре. Едва он прошел несколько шагов, как его заметила Анника и бросила на него подозрительный взгляд:

— Что ты там делал?

— Просто искал одну вещь. Мне показалось, я забыл свой бумажник в комнате для допросов.

По ее лицу видно было, что она ему не очень поверила, но не стала приставать с расспросами. Но уже в следующую секунду она высунулась из окошечка и крикнула:

— Это еще что такое?

— А что? — У Эрнста сразу возникло неприятное ощущение в желудке.

— Какой-то мужчина вылез у нас из окна и побежал к дороге!

— Вот черт! — Эрнст зашиб плечо об дверь, забыв впопыхах, что она заперта. — Открой дверь, черт возьми! — заорал он на Аннику, и та испуганно бросилась выполнять приказ.

Распахнув вторую дверь, он кинулся догонять Моргана. У него на глазах чертов идиот оглянулся и прибавил скорости. Эрнст с ужасом увидел приближающийся черный минибус, который явно ехал с превышением скорости.

— Не-е-ет! — закричал он в панике.

Раздался глухой стук, и затем настала тишина.

Мартину было интересно, о чем это Шарлотте и Никласу понадобилось так спешно поговорить с Патриком. Он надеялся, что благодаря этим сведениям можно будет наконец вычеркнуть Никласа из списка подозреваемых: слишком ужасно было думать, что родной отец мог сделать такое с девочкой.

С Никласом никак не удавалось разобраться. Медицинские карточки Альбина сильно увеличивали подозрения против него, и Никлас не убедил его в том, что это не он наносил травмы ребенку. Однако оставались всякие противоречия. Никлас был сложной личностью, если не сказать больше. Лицом к лицу он производил впечатление спокойного и надежного человека, но в частной жизни вел себя совершенно безалаберно. Мартин в холостяцкие времена тоже не был ангелом, но теперь, когда у него появилась постоянная подруга, он просто не понимал, как мог человек так обманывать свою жену. Что он говорил Шарлотте, приходя домой от Жанетты? Как он мог разговаривать непринужденным тоном, как смотрел ей в глаза, только что побывав у любовницы? Этого Мартин не понимал.

К тому же Никлас оказался способен на неожиданные вспышки. Мартин видел сегодня, какие у него были глаза, когда он заявился в дом своего отца, — казалось, он готов убить папеньку, и бог знает, чем бы это кончилось, если бы не явилась полиция.

И все же, несмотря на противоречивый характер Никласа, Мартин не верил, что тот мог умышленно утопить свою дочь. И какой у него был бы мотив для такого преступления?

Его размышления были прерваны шагами в коридоре — мимо торопливо прошли Никлас и Шарлотта. Куда это они так заспешили?

На пороге появился Патрик, и Мартин посмотрел на него, вопросительно подняв брови.

— Травмы Альбину наносила Сара, — заявил Патрик, усаживаясь на стул для посетителей.

Мартин ожидал чего угодно, но только не этого.

— Откуда мы знаем, что все было так, как они говорят? А что, если Никлас пытается таким образом отвести подозрения от себя?

— Конечно, это возможно, — устало согласился Патрик. — Но, честно говоря, я им верю. Мы, разумеется, должны проверить, подтверждается ли это свидетельствами, и я получил телефоны людей, с которыми мы можем связаться. Кроме того, алиби Никласа, вероятно, было настоящим. Он утверждает, что Жанетта солгала, сказав, что он у нее не был. Так она мстила ему за то, что он порвал с ней отношения. И даже в этом я готов поверить ему на слово, хотя, разумеется, надо будет с ней серьезно побеседовать.

— Черт знает что! — воскликнул Мартин.