Вкуси Меня

— А теперь либо я сажусь за руль… — но он не успел договорить, я, собрав всю концентрацию, все силы в кулак, перепрыгнула на своё место, — То-то же… — сказал он, сев на своё место и мягко хлопнув дверью, — И ключи, пожалуйста, — приказным тоном сказал Игнат, когда я скрестила руки на груди и отвернулась. Пауза, — Ну тогда я сам, — и рука Игната потянулась к моему причинному месту, на которое съехали по шёлковой ткани ключи, когда я перескакивала. Я, засуетившись, взяла ключи и быстро швырнула в него. Руки вернулись обратно к скрещенному положению.

— За что же ты мне такая досталась, — сказал, улыбаясь Игнат. Ставки повышались. Вероятность того, что она не играет, растёт. Ровно как и вероятность того, что если всё же играет, то делает это воздушно, филигранно, на кончиках пальцах.

Послышалось какое-то шуршание слева. Я повернула голову. Картинка то скакала, то плыла. Игнат снял с себя куртку. И его злобные ручки потянулись ко мне.

— Фу, — я отшатнулась, когда вонючая, в бывшем какая-то филейная часть коровы, коснулась моих плеч.

— Накинула на себя! — приказал хрен-знает-какой-ФСБшник, назвавший меня террористом, — Сейчас прохладно, — на последнем слове табун мурашек пробежался по моей спине.

— И? Ты ж меня в тюрягу засадить хотел! Так что убери, фраерок, свою вонючую фуфаечку от меня! — Игнат улыбнулся. Дерзкая. Заводит.

Одним резким движением он укутал меня в свою куртку. А дальше дал по газам. И когда я пыталась снять вонючую сбрую, то Игнат с каждой моей попыткой либо сильнее вжимал тапку газа, либо начинал дрифтить. Сволота! Я убрала руки от куртки. И краем глаза увидела, как Игнат улыбнулся. Вот нахальный ублюдок!

— Руки в рукава засунула и застегнулась, — с улыбкой, смотря перед собой, уверенно держа руль одной рукой, сказал этот козёл, — Считаю до трёх, — мы выехали на трассу, — Три, — спидометр показывает 160, — Два… — стрелка на спидометре начала стремительно расти!

— Ладно-ладно-ладно! — закричала я, быстрее просовывая руки в пахучую, но, к слову, мягкую, кожу.

Москва. Розовый закат. Свежий ветер в лицо. И, как ни странно, не такой уж и душный аромат вполне дорогого парфюма. Меня отпустило. Я медленно выдохнула. Игнат повернулся ко мне.

— Замёрзла?

— Нет, — я посильнее зарылась в куртку. Что-то я так перенервничала, что хотелось уже забить на всё и просто уснуть. Сил не было.

Игнат включил обогрев сиденья. Ладно, стало действительно лучше.

— Куда мы едем? — кожа подо мной начала приятно нагреваться и мне стало слишком уютно. Але! Инстинкты самосохранения! Ахтунг! Подъём!

— Раз ты успокоилась, то теперь можно и к Крис, — я закрыла глаза. Ощущения, словно ты тонешь в тёплом молоке… стало тепло, мягко, и вместе с этим, будучи в движении по безумно красивой вечерней Москве, воздух приятно целует щёки. Может так действует то, что вколола мне Светлана Анатольевна? А ладно, индифферентно... Полежу чуть…

— Приехали, — не сразу сказал Игнат, когда кабриолет остановился рядом с другими люксовыми машинами перед стеклянным бизнес-центром. Он смотрел на куколку рядом, что спала на его плече: её голова медленно, но верно сползала во время поездки и в конце концов приземлилась на его руку, которую она приобняла как подушку. Пришлось аккуратно ехать, не совершая резких движений. Он бы мог переложить её, или даже разложить кресло, но он не хотел. Она была ему ему приятна. И она единственная женщина на земле, которая знала часть его секрета.

Я проснулась. Поднялась на сиденье. Щека отсырела. Ясно, я снова спала, как псина с высунутым языком. Стыд и позор. Я оглянулась. Сон на свежем воздухе к превеликому удивлению был слишком сладкий, чтобы проснуться опять со всеми этими проблемами!

— Так, — сказала я сиплым голосом, захотелось водички, — Я выношу тебе сейчас 50 тысяч баксов, и мы расходимся, как в море корабли.

Улыбка исчезла с лица Игната. Плевать он хотел на машину, на ремонт, на свою работу. Он не хотел сейчас, чтобы она уходила от него. Тем более, возможно, с его ребёнком.

— Нет, — Игнат отстегнулся и вышел из машины. Через секунду он открыл мне дверь и подал руку.

— Что значит “нет”? — я не торопилась выходить. Мы должны решить эту проблему на берегу.

— Ты хочешь оставить жизнь ребёнку? — я сглотнула на этом вопросе, — Вижу, что ответ утвердительный. А значит, либо я сейчас же устраняю угрозу для себя и тебя, — Игнат посмотрел на мой живот, — Либо до момента выяснения отцовства ты находишься под моим контролем.

— А если я дам тебе 100 тысяч баксов, — я подумала о том, что, возможно, смогу взять в долг у Крис, — Ты можешь забыть про меня и ребёнка, который, возможно ещё не твой?

Игнат поднял глаза к небу.