Владелец заводов, газет и пароходов

- Да, мне говорили о вашей неуступчивости в некоторых вопросах...

Правильно поняв повисшую в воздухе фразу, оружейный магнат ее подхватил и продолжил - самым почтительным образом, конечно же:

- И скорее всего, государь, делали это на французском или английском языке?

Едва заметный кивок подтвердил предположения князя.

- Если мне будет позволено высказаться по этому вопросу, государь?..

- Я слушаю.

- Несмотря на то, что некоторые страны считаются как бы союзными, они категорически не желают допускать русских инженеров и ученых на некоторые свои заводы и фабрики - например, химической, оптической и электромеханической направленности. И тем более им не по нраву появление таких предприятий в России, потому что это лишает их промышленность гарантированных заказов и рынка сбыта, а вместе с ним и самого влияния на империю. В их представлении, наилучший образ дел - это когда мы поставляем на запад различное сырье, а они его перерабатывают в станки, приборы и прочую технологичную продукцию, которую и продают русским дикарям за высокую цену.

Поглядев на своего собеседника с искорками веселого изумления в глазах, хозяин Гатчинской резиденции и страны с виду спокойно заметил:

- Вы еще и политик? Однако же, сколько в вас скрыто талантов!..

- Нет, государь, я прежде всего прагматик. И считаю, что у империи нет, да и не может быть союзников вне ее границ - лишь временные... Попутчики.

- Оставим это.

Сказано было тихо и спокойно - но так, что ослушаться было совершенно невозможно. Тем временем Александр Третий повернул назад, возвращаясь к семье и поглядывающим на него свитским, и казалось полностью позабыл о своем сопровождении. Лишь только на подходе к автомобилям, с легкой иронией разглядывая среднего сына, пытающегося стронуть с места глохнущую раз за разом Волгу-Ф, а также младшего, весьма ехидно комментирующего процесс укрощения братом очередного творения сестрорецкого автопрома, император слегка отстраненно заметил:

- Мне говорили правду, и вы действительно очень интересный собеседник. Князь.

С легким поклоном пожав протянутую ему руку, аристократ вложил максимум почтительности в голос:

- Государь!..

Оставшись в одиночестве, Агренев прошелся вдоль автомобилей - и все, на этом его недолгое одиночество и закончилось. Хотя самодержец Всероссийский вместе с супругой и ушел со свежего воздуха в глубины Гатчинского дворца, его сыновья остались, а свитских так даже и добавилось.

- Князь?..

- Ваше высокопревосходительство.

Улыбнувшись так, будто встретила старого знакомого (что, в сущности, так и было), статс-дама Марии Федоровны довольно интимным тоном поведала, что государыня желала бы наградить своего подданного личной аудиенцией. Скажем, через две недели в Аничковом дворце. В десять часов утра. И желательно, чтобы у князя были с собой некие бумаги. Статс-дама на мгновение запнулась, старательно припоминая полученные инструкции:

- Ее императорское величество просила передать свою признательность за музыкальные подарки и демонстрацию автомобилей.

Было видно, что сама она так и не поняла, о чем только что намекнула.

- Это было честью для меня.

Ответив еще одним поклоном на легкий прощальный книксен, Александр незаметно осмотрелся по сторонам и тихо-тихо пробормотал:

- Похоже, у меня резко прибавится компаньонов из августейшей семьи.

***

Зима, уступившая было натиску весны в марте одна тысяча восемьсот девяносто третьего года, сполна проявила свой коварный характер в первых числах апреля - в одну ночь дыхание ледяной красавицы превратило раскисшую грязь сестрорецких дорог в твердый камень, а частые лужи в один большой каток. Вновь нахохлились воробьи, недовольно глядело из-за оконных стекол теплолюбивое кошачье племя, и только дети радовались, глядя на то, как ветки деревьев и пожухлую прошлогоднюю траву повсеместно изукрасило серебристой изморозью...

- Прошу.

Немного притормозив перед столиком, и расположенным по обе стороны от него двум кожаным креслам нежно-кремового цвета, полтавский дворянин Николай Дмитриевич Пильчиков решительно уселся в левое.

- Прежде чем у нас начнется разговор о делах, я бы хотел передать вам, Николай Дмитрич, кое-какую корреспонденцию.

- Мне? От кого же?

- Боюсь, вы их не знаете.

Приняв от работодателя пухлую стопку конвертов, перевязанную тонкой синенькой лентой с кокетливым бантиком, профессор слегка озадаченно вытянул из кармана пенсне.

- Зато эти люди очень вам благодарны, ведь вы спасли им жизнь и здоровье.

- Я?!!

Едва не выронив конверты из рук, пожилой мужчина положил их на колени и достал платок, дабы протереть и без того чистые стеклышки.

- Помилуй бог, да когда же это?..

- Виноват, я не совсем верно выразился. Жизнь им спасли при помощи некоей установки икс-лучей, позволившей медикам спасти девятнадцать человек от неминуемой смерти, а девяносто четыре человека избавить от вполне реальных перспектив остаться на всю жизнь калеками.

Во взгляде ученого наконец-то мелькнуло понимание.