Владетельные князья Владимирских и Московских уделов и великие и удельные владетельные князья Суздальско-Нижегородские, Тверские и Рязанские. Великие

Время основания и личность его основателя неизвестны. В летописях в первый раз он упоминается под 1149 г., когда происходила борьба между дядей и племянником — Юрием Владимировичем Долгоруким и великим князем Киевским Изяславом Мстиславичем. Изяслав прибыл в 1149 г. в Новгород, где княжил сын его Ярослав, и отсюда с новгородцами, псковичами и корелами пошел к устью Медведицы, где соединился с братом Ростиславом. Посол, еще раньше отправленный Мстиславичами к Юрию, не возвращался, так как был им задержан. Братья Мстиславичи вступили в Суздальскую область и начали жечь города и селения по Волге от устья Медведицы до Углича и Мологи[355]

. Не знаем, от чего произошло название города. Местные летописи (с которыми нужно, впрочем, обращаться весьма и весьма осторожно), а за ними и историк Углича Киссель производят название Углич или от угла (реки), или от углей, которые здесь выжигали, или, наконец, от народца угличи, жившего в низовьях Днепра и переселившегося будто бы на Волгу

[356]

. Эти объяснения, конечно, ни больше ни меньше как плод фантазии, и ни одного из них нельзя принять, пока не будет к тому достаточных оснований.

При Всеволоде III Юрьевиче Ростовско-Суздальская земля делится на две половины: в одной, собственно Суздальской области, сидит сам великий князь в своей столице Владимире; вторая, древняя Ростовская область, в 1207 г. отдана Всеволодом старшему сыну Константину. В летописях говорится, что Всеволод Юрьевич дал сыну своему Константину Ростов «и инех 5 городов да ему к Ростову»[357]. Города не названы поименно, а потому историки отдельных княжеских городов Ростовской земли совершенно произвольно в числе этих пяти считают такие, относительно которых существуют сомнения, могли ли они даже существовать тогда — по крайней мере, как города. Притом часто такие историки без проверки основываются на трудах предшественников, чьи предположения и догадки, верные и неверные, появляются у них уже как установленные факты. Так, Кострому и Галич они считают в числе этих пяти городов. Но известия летописей о борьбе (1213–1214 гг.) Константина и Юрия не позволяют принять это предположение; притом Кострома и Галич не были во владении потомков Константина, между тем как Углич был, и уже по этому одному может считаться в числе тех пяти городов.