Владимир Маслаченко: «Пеле повезло, что он не играл против меня»

Операция была сделана в тот же вечер, его оперировал лучший хирург страны, родной брат президента, ассистировали тоже лучшие. Клуб «Депортива Саприсса» заплатил за операцию.

Газеты опубликовали снимки, сделанные сразу после случившегося. Его изуродованное лицо. Все единодушно сочли, что нападающий нанес удар преднамеренно. Кстати сказать, в больнице он так ни разу и не появился. Зато шли и шли незнакомые люди. Они несли фрукты, цветы, цветами была заставлена вся его палата и даже холл. Одна женщина, сотрудница United fruit company, проехала сотни километров до Сан-Хосе и привезла ему мешочек кофе. Ему сказали, что за эту неделю у него побывало более шестисот костариканцев. В этой поддержке он чувствовал и их извинение за земляка-костолома.

Команда попросила своих руководителей оставить Маслаченко с коллективом, тем более что он был членом бюро делегации. В бюро кроме тренеров входили Лев Яшин, Валентин Иванов, Игорь Нетто и Владимир Маслаченко — комсорг команды. Состав бюро утверждался в ЦК КПСС. Да и отправлять раненого человека одного, без сопровождения, было нельзя, это все понимали. Пока в Сан-Хосе с ним остались врач, офицер службы безопасности, Андрей Старостин и главный редактор «Советского спорта» Николай Киселев.

Они догнали своих уже в Колумбии, потом все вместе прилетели в чилийскую Арику, где должны были пройти игры в подгруппе. Когда наши игроки отправились на первую тренировку, Качалин сказал Владимиру: «Возьми с собой форму». И только на стадионе главный тренер внес ясность: «Ты переоденешься и будешь разминаться в других воротах». Маслаченко сначала подумал, что ослышался, и изумленно посмотрел Качалину в глаза. Тот повторил сказанное. И добавил: «Тебя будут разминать доктор, Озеров и массажист. Все должны знать, что у нас есть второй вратарь». Маслаченко не сказал ни слова. Удивительно, что эти слова были произнесены в присутствии Сергея Котрикадзе, одаренного и набирающего силу вратаря, которому ничего не оставалось, кроме как укротить свою растоптанную кавказскую гордость.

Итак, четыре человека приступили к демонстрации здоровья, бодрости духа и боеготовности вратаря Владимира Маслаченко. В какой-то момент розыгрыша этого непристойного фарса Николай Озеров ударил в нижний угол, и вратарь, забыв про все, привычно метнулся за мячом. От потрясения и боли все перед глазами поплыло. Он поднялся и, уже ничего не видя, не соображая, направился не к воротам, а куда-то в другую сторону. Доктор сразу подбежал к нему, а перепуганный Озеров, поначалу оцепенев, стоял на месте, но потом подошел и он. Они усадили Маслаченко на траву. К нему тут же потянулись фотографы и журналисты. Через какое-то время он пришел в себя и в течение всей дальнейшей тренировки сборной СССР давал интервью, объясняя журналистам, что тогда в Сан-Хосе ничего особенного не произошло и что он готов к бою. Так вести себя ему было велено. Но похоже, журналисты ему не поверили: пусть на его лице не было ни повязок, ни пластырей (операцию сделали ювелирно и, как сейчас принято говорить, эндоскопически, то есть внутри, через полость рта), однако тяжелая гематома под глазом, красные белки и вообще все «содержание» лица голкипера говорили о многом.

Наша ложь была рождена растерянностью и укоренившейся привычкой лгать. Она была бессмысленной и смехотворной. Чтобы понять это, достаточно было просмотреть очередной бюллетень текущих новостей, выпускавшийся в столице мирового чемпионата, где сообщалось о потерях в рядах ведущих футболистов, участие которых ожидалось и уже не могло состояться. Наряду с именами англичанина Бобби Чарльтона, венгра Ференца Пушкаша, бразильца Пеле было названо имя Владимира Маслаченко и пометена его фотография. Да и советская пресса сразу же сообщила, что, скорее всего, Маслаченко не сможет принять участие в мировом чемпионате. К тому же после первой игры советской сборной — с югославами — список наших потерь пополнился еще и правым защитником Эдуардом Дубинским, которому сломали ногу. Перелом оказался тяжелым.

Тем не менее вышедший на замену Дубинского Гиви Чохели отыграл этот матч хорошо, как, впрочем, и вся команда, при этом мы забили два безответных мяча.

Итак, футбольный мир понял, что полноценного вратаря в советской команде попросту нет. Маслаченко и сейчас считает, что нужно было всерьез отнестись к Сергею Котрикадзе, но, как мы сейчас понимаем, для этого ему следовало завоевать доверие не только у руководства сборной, но, быть может, в еще большей степени — у кремлевских «специалистов». Так или иначе, но во второй календарной встрече — с командой Колумбии — нам забили четыре мяча. И мы забили четыре. Но вся беда в том, что мы вели со счетом 4:1! Мы могли пропустить и пятый, если бы не тог же Яшин, который вытащил очень трудный мяч. Правда, он и в этот день играл неровно.