Владимир Набоков: pro et contra T1

Деринг-Смирнова И. Р., Смирнов И. П. «Исторический авангард» с точки зрения художественных систем // Russian Literature. VII. 1980.

Замятин Е. О синтетизме // Лица. Нью-Йорк, 1967.

Иванов Г. В. Сирин: «Король, дама, валет»; «Защита Лужина»; «Возвращение Чорба» // Числа. № 1. 1930.

Лотман Ю. Структура художественного текста. М., 1970.

Пятигорский А. Чуть-чуть о философии Владимира Набокова // Континент. 15. 1978.

Тынянов Ю. Поэтика. История литературы. Кино. М., 1977.

Успенский Б. Поэтика композиции. М., 1970.

Ходасевич Вл.

Литературные статьи и воспоминания. Нью-Йорк, 1954.

Шкловский В. О теории прозы. М.; Л., 1925.

Шкловский В. Связь приемов сюжетосложения с общими приемами стиля // Texte der russischen Formalisten. Band 1. München, 1969.

Barton Johnson D. Belyj and Nabokov: A Comparative Overview // Russian Literature. IX. 1981.

Barton Johnson D. Worlds in Regression: Some Novels of Vladimir Nabokov. Ann Arbor, 1985.

Bicilli P. The Revival of Allegory // TriQuarterly. № 17. Winter. 1970.

Hansen-Löve A. A. Der russische Formalismus. Methodologische Rekonstruktion seiner Entwicklung aus dem Prinzip der Verfremdung. Wien, 1978.

Hansen-Löve А. А. Zum aestatischen Programm des russischen Fruhsymbolismus // Sprachkunst. Beitrage zur Literaturwissenschaft. Jahrgang XV., 2 Haiband. Wien, 1984.

Hansen-Löve A. A.

Der russische Symbolismus. System und Entfaltung der poetischen Motive. Band I: Diabolischer Symbolismus. Wien, 1989.

Hutcheon L. Narcissistic Narrative. The Metafictional Paradox. New York; London, 1980.

Lubin P. Kickshaws and Motley // TriQuarterly. № 17. Winter. 1970.

McHale B. Postmodernist Fiction. London, 1987.

Medarić M. Avangardni aspekti ruskih romana V. Nabokova // Umjetnost riječi. XXV. 1981.

Medarić M. Od Mašenjke do Lolite. Pripovjedacki svijet Vladimira Nabokova. Zagreb, 1989.

De Quincey Ch. Works. London, 1886. Vol. 1.

Ronen I. and O. «Diabolically evocative»: an Inquiry into the Meaning of a Metaphor // Slavica Hierosolymitana. Vol. V–VI. 1981.

Rowe W. W.

Nabokov's Spectral Dimension. Ann Arbor, 1981.

Smirnov I. Avangarda i simbolizam // Pojmovnik ruske avangarde 6. Zagreb, 1989.

Waugh P. Metafiction. The Theory and Practice of Self-Conscious Fiction. London; New York, 1984.

© Russian Literature (Amsterdam), 1991.

Сергей ДАВЫДОВ

«Гносеологическая гнусность» Владимира Набокова:

Метафизика и поэтика в романе «Приглашение на казнь»^{333}

Forgive, О Lord, my little jokes on Thee

And I'll forgive Thy great big one on me.Robert Frost

МЕТАФИЗИКА

На вопрос критика, «которое из своих творческих дитятей автор больше всего любит и почитает», Набоков ответил: «Люблю — „Лолиту“; почитаю — „Приглашение на казнь“»[312]. Несмотря на атеистические намеки ряда набоковских работ, критики сразу определили тему «Приглашения на казнь» как метафизическую, или даже религиозную[313]. Поэт Владислав Ходасевич охарактеризовал искусство Набокова каламбуром: «поэтическое уродство-юродство»[314]. В этой статье я остановлюсь на этом трудно уловимом метафизическом аспекте «поэтического уродства-юродства» Набокова, особой поэтической гносеологии.

Цинциннат Ц., тридцатитрехлетний, в возрасте Христа, обвинен в «страшнейшем из преступлений» и приговорен к смерти. Преступление Цинцинната «столь редко и неудобосказуемо, что приходится пользоваться обиняками», названо оно «гносеологической гнусностью» (80)[315]. В своем собственном переводе на английский Набоков называет это преступление «гностическим» («gnostical turpitude»). Поскольку этот эпитет применяется иногда к работам Набокова, необходимо уточнить конкретный смысл этого термина[316].

Гностицизм — эклектическое религиозное направление, получившее развитие в эпоху позднего эллинизма и раннего христианства. Как подсказывает само название, в основе этого учения лежит мистическое познание, «гносис».