Владимир Святой. Создатель русской цивилизации

Запись, сделанная Владимиром в Десятинной церкви, не сохранилась. Вместе с храмом она погибла во время нашествия монгольских орд. Но уже вскоре после ее утраты кто-то из духовных лиц попытался «воссоздать» ее – на основе летописей и преданий о святом князе. Так родился «Церковный Устав Владимира» – один из важнейших памятников русского церковного права. Устав дополнил дарение десятины еще и определением границ княжеского и церковного судов. В основе своей он восходил к достоверным церковным легендам о преобразованиях крестителя Руси. Но в то же время большинство уже самых древних редакций Устава – о чем мы уже говорили – содержат явные ошибки, в первую очередь, упоминание патриарха Фотия как современника Владимира. Десятина же оценивается не просто как десятая часть княжеского и градского имущества, а в более развитых средневековых понятиях, как десятая доля любых налогов и сборов. Но может, само содержание Устава подобной «ошибкой» не является?

Одна из древнейших редакций Устава – Варсонофьевская – не содержит хронологических смещений и не противоречит летописям. Она не выходит за рамки летописи в описании десятинного дарения – Владимир дает храму «десятину по всей Русской земле во всех градах». После этого, продолжает Устав в данной редакции, князь вместе с «княгиней» (не «царицей»!) Анной и со своими детьми определил новые границы компетенции княжеского суда. Об участии церковных властей не упоминается, и это вполне соответствует ситуации X века. Князь в глазах своих подданных был единственным источником судебной власти – не считая общинного веча. Соответственно, и выделить что-то из своего суда, создать новый церковный суд он должен был своей волею.

Устав запрещает князю, боярам и их судьям вмешиваться в судебные дела, связанные с кощунствами и преступлениями против нравственности. В ведение епископам передается и разбор торговых тяжб и расчетов в городах («мерила, спуды и взвешивания»). Только митрополит и епископы вправе разбирать дела «церковных людей» – священнослужителей, церковнослужителей, монахов, паломников. Но если задеты при этом интересы обычного человека, то дело передается «общему суду». Устав ссылается в качестве образца на законы древних византийских императоров и решения Вселенских соборов. Очевидно, подразумевается, что именно Анна познакомила с этими нормами мужа.

В принципе, ничто не мешает предположить, что Варсонофьевская редакция Устава – древнейшая. И что она более или менее точно отражает запись Владимира в Десятинной церкви. В этом случае можно считать ее древнейшим памятником общерусского писаного права и заключить, что именно Владимир был создателем такового. Впрочем, некоторые обстоятельства мешают такому выводу. Церковный устав Ярослава Мудрого, принятый совместно с митрополитом Иларионом в середине XI века, ссылается на «даяние» Владимира, но скорее как на устное «предание», нуждающееся теперь в письменном закреплении и разъяснении. Именно Устав Ярослава не только подробно расписывает компетенцию церковного суда, но и содержит конкретное руководство по вынесению приговоров, является первым церковным судебником. Так что возможно, что лишь дарение десятины отразилось в записи на стене – тогда как независимость церковного суда была утверждена по обычаю, устно. Записали «архетип» Устава, по мнению многих специалистов, относящих его (как и мы) к домонгольской поре, только в XII веке.

Но даже если Варсонофьевская редакция Устава Владимира «подлинна», все равно само существование Устава Ярослава доказывает – решения его отца были лишь первым шагом в становлении новой правовой системы. Для ее утверждения на деле потребовалось несколько десятилетий. Владимир лишь провозгласил разграничение судебной власти светской и церковной. Но завершить эту важнейшую реформу, создать единую систему и светского, и церковного права удалось лишь Ярославу спустя более чем полвека.

Вскоре после освящения Десятинной церкви к Стугне выдвинулась большая печенежская орда. Враги подступили к Василеву. Князь, не соизмерив сил, сам «в малой дружине» вышел против печенегов. 6 августа 996 года произошло сражение, и русские не смогли устоять. Владимир бежал и спрятался от гонящих по следам кочевников под мостом. Ему, как замечает летопись, едва удалось укрыться. Спасение князь воспринял как чудо Господне. Был день Преображения, и он обещал поставить в Василеве церковь Преображения. Князь уцелел и смог войти в Василев. Город печенеги по каким-то причинам штурмовать не стали и ушли к себе в Степь. Возможно, разочарованные успешным бегством врагов.