Читаем Владимир Высоцкий полностью

«Там у них уклад особый —

Нам так сразу не понять, —

Ты уж их, браток, попробуй

Хоть немного уважать.

Будут с водкою дебаты —

отвечай:

«Нет, ребяты-демократы, —

только чай!»

От подарков их сурово

отвернись:

«У самих добра такого —

завались!»

Он сказал: «Живя в комфорте —

Экономь, но не дури, —

И гляди не выкинь фортель —

С сухомятки не помри!

В этом чешском Будапеште —

Уж такие времена —

Может, скажут «пейте-ешьте»,

Ну а может – ни хрена!»

Ох, я в Венгрии на рынок

похожу,

На немецких на румынок

погляжу!

Демократки, уверяли

кореша,

Не берут с советских граждан

ни гроша!

«Буржуазная зараза

Все же ходит по пятам, —

Опасайся пуще глаза

Ты внебрачных связей там:

Там шпиёнки с крепким телом, —

Ты их в дверь – они в окно!

Говори, что с этим делом

Мы покончили давно.

Могут действовать они

не прямиком:

Шасть в купе – и притворится

мужиком, —

А сама наложит тола

под корсет…

Проверяй, какого пола

твой сосед!»

Тут давай его пытать я:

«Опасаюсь – маху дам, —

Как проверить? – лезть под платье —

Так схлопочешь по мордам!»

Но инструктор – парень дока,

Деловой – попробуй срежь!

И опять пошла морока

Про коварный зарубеж…

Популярно объясняю

для невежд:

Я к болгарам уезжаю —

в Будапешт.

«Если темы там возникнут —

сразу снять, —

Бить не нужно, а не вникнут —

разъяснять!»

Я ж по-ихнему – ни слова, —

Ни в дугу и ни в тую!

Молот мне – так я любого

В своего перекую!

Но ведь я – не агитатор,

Я – потомственный кузнец…

Я к полякам в Улан-Батор

Не поеду, наконец!

Сплю с женой, а мне не спится:

«Дусь, а Дусь!

Может, я без заграницы обойдусь?

Я ж не ихнего замесу —

я сбегу,

Я на ихнем – ни бельмеса,

ни гугу!»

Дуся дремлет, как ребенок,

Накрутивши бигуди, —

Отвечает мне спросонок:

«Знаешь, Коля, – не зуди!

Что ты, Коля, больно робок —

Я с тобою разведусь! —

Двадцать лет живем бок о бок —

И все время: «Дуся, Дусь…»

Обещал, – забыл ты нешто?

ну хорош! —

Что клеенку с Бангладешта

привезешь.

Сбереги там пару рупий —

не бузи, —

Мне хоть чё – хоть чёрта в ступе —

привези!»

Я уснул, обняв супругу —

Дусю нежную мою, —

Снилось мне, что я кольчугу,

Щит и меч себе кую.

Там у них другие мерки, —

Не поймешь – съедят живьем, —

И всё снились мне венгерки

С бородами и с ружьем.

Снились Дусины клеенки

цвета беж

И нахальные шпиёнки

в Бангладеш…

Поживу я – воля Божья —

у румын, —

Говорят – они с Поволжья,

как и мы!

Вот же женские замашки! —

Провожала – стала петь.

Отутюжила рубашки —

Любо-дорого смотреть.

До свиданья, цех кузнечный,

Аж до гвоздика родной!

До свиданья, план мой встречный,

Перевыполненный мной!

Пили мы – мне спирт в аорту

проникал, —

Я весь путь к аэропорту

проикал.

К трапу я, а сзади в спину —

будто лай:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Поэты 1840–1850-х годов
Поэты 1840–1850-х годов

В сборник включены лучшие стихотворения ряда талантливых поэтов 1840–1850-х годов, творчество которых не представлено в других выпусках второго издания Большой серии «Библиотеки поэта»: Е. П. Ростопчиной, Э. И. Губера, Е. П. Гребенки, Е. Л. Милькеева, Ю. В. Жадовской, Ф. А. Кони, П. А. Федотова, М. А. Стаховича и др. Некоторые произведения этих поэтов публикуются впервые.В сборник включена остросатирическая поэма П. А. Федотова «Поправка обстоятельств, или Женитьба майора» — своеобразный комментарий к его знаменитой картине «Сватовство майора». Вошли в сборник стихи популярной в свое время поэтессы Е. П. Ростопчиной, посвященные Пушкину, Лермонтову, с которыми она была хорошо знакома. Интересны легко написанные, живые, остроумные куплеты из водевилей Ф. А. Кони, пародии «Нового поэта» (И. И. Панаева).Многие из стихотворений, включенных в настоящий сборник, были положены на музыку русскими композиторами.

Антология , Евдокия Петровна Ростопчина , Михаил Александрович Стахович , Фёдор Алексеевич Кони , Юлия Валериановна Жадовская

Поэзия
Монады
Монады

«Монады» – один из пяти томов «неполного собрания сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), ярчайшего представителя поэтического андеграунда 1970–1980-x и художественного лидера актуального искусства в 1990–2000-е, основоположника концептуализма в литературе, лауреата множества международных литературных премий. Не только поэт, романист, драматург, но и художник, акционист, теоретик искусства – Пригов не зря предпочитал ироническое самоопределение «деятель культуры». Охватывая творчество Пригова с середины 1970-х до его посмертно опубликованного романа «Катя китайская», том включает как уже классические тексты, так и новые публикации из оставшегося после смерти Пригова громадного архива.Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия / Стихи и поэзия