Владимир Высоцкий. Человек. Поэт. Актер

В 1955 г. Володя переехал вместе с матерью в полученную ими новую квартиру на проспекте Мира в доме № 76, но и после этого он продолжал очень часто приезжать на Большой Каретный, чтобы зайти в нашу квартиру № 4 и навестить друзей, живших в районе Самотечной площади. И после 1960 г., когда мы с женой переехали в другую квартиру на ул. Кирова, Володя, как и раньше, продолжал бывать в доме № 15 по Большому Каретному на 4-м этаже у своего друга Левона Кочаряна, где сдружился с Василием Шукшиным, Андреем Тарковским… В одной из заполненных им самодеятельных анкет на вопрос «Любимое место в любимом городе» он ответил: «Самотека. Москва».

— Предполагали ли вы, что он станет музыкантом или артистом?

— Откровенно говоря, нет. Когда он окончил школу, я посоветовал ему поступить в технический институт, считая, что у сына должна быть профессия инженера. Он легко сдал вступительные экзамены, затем первую экзаменационную сессию и… ушел из института. Для нас это было неожиданным.

— Видимо, Владимир уже тогда почувствовал свое призвание?

— Да, вскоре он поступил в Школу-студию МХАТа и вышел на свою жизненную дорогу. На гитаре учился играть по самоучителю, пел не только свои, но и песни других авторов, например Б. Окуджавы, Я. Смелякова. И все же жалел, что музыкального образования, полученного в детстве, ему не хватает. Ведь к себе он подходил очень требовательно.

Владимир был целеустремленным человеком, трудился, что называется, на износ. Он обладал удивительной памятью, что ему очень помогало в учебе, а в дальнейшем это было особенно важным в его поэтическом и артистическом творческом поиске. Порой я себя сравнивал с ним, так как в армии, особенно во время войны и на маневрах и учениях, нагрузки были очень большие. Но сейчас я думаю, что, наверное, мои затраты энергии с его не могли идти ни в какое сравнение. Володя порой спал по четыре часа в сутки, сочинял преимущественно ночью, так как днем репетировал в театре, снимался в кино. Кстати, каскадерам в кино его дублировать не приходилось. Он прекрасно скакал на коне, плавал, не плохо боксировал, знал основы каратэ.

— Интересно, в то время, когда песни вашего сына несправедливо подвергались критике, каково было ваше отношение к ним?

— Знаете, если говорить честно, его песни нравились мне всегда. Категорически не соглашался с теми, кто видел в них «тему упадочничества», «рекламу антиобщественным элементам» и т. д. и т. п. Да, в его песнях были и ирония, и сарказм, но мой сын всегда пристально вглядывался в человека, в его душу, всегда хотел найти в ней крупицы хорошего, светлого, искал и видел пути ее совершенствования, глубоко понимал свою ответственность перед страной и народом.

— Вы военный человек. Наверное, не случайно в творчестве вашего сына так сильна военная тема. Расскажите о ваших друзьях, о тех, с кем Володе приходилось встречаться в вашем доме.

— К нам и в Германии, а затем и в Москве часто приходили мои фронтовые друзья. Для него на всю жизнь они оставались не иначе, как «дядя Саша», «дядя Леня», «дядя Коля». Одному из них, ныне маршалу авиации, дважды Герою Советского Союза Николаю Михайловичу Скоморохову, Володя посвятил «Балладу о погибшем летчике».

Я видел, что Володя всегда с огромным вниманием слушает рассказы фронтовиков о военных буднях и героических подвигах. Он многое почерпнул и использовал в своих стихах и песнях на военную тему из многочисленных разговоров со мной и моим братом Алексеем Владимировичем Высоцким, награжденным во время войны семью орденами, в том числе тремя Красного Знамени. Мы с братом воевали от начала и до конца Великой Отечественной войны, участвовали в освобождении родной советской земли и народов Польши, Германии от фашизма, а я и Чехословакии. Служил я в армии до 1971 г. Ушел в отставку по выслуге лет в звании полковника. Брат умер в 1977 г.

— Известно, что Володе удалось посмотреть мир. Что он об этом рассказывал?

— Да, он побывал во многих европейских странах, США, Канаде, особенно понравилась ему Мексика, бывал даже на Таити. Естественно, что ему довольно часто доводилось беседовать с представителями буржуазной прессы, которые искали в его словах пусть небольшой, но намек на «притеснения» в СССР. И хотя повод этому давали иные «официальные лица», от которых зависело, издавать его стихи или нет, записывать пластинки или повременить, он всегда был выше этих интриг. О своей Родине говорил только хорошие слова. Даже в самых интересных, экзотических странах скучал о доме, о друзьях. Подтверждение этому — его стихи и песни. Их знает весь народ.

— Как рано он ушел! Что же случилось?

— В Москве, после приезда из Германии в 1949 г., при медицинском осмотре в школе у Володи обнаружили шумы в сердце. К 16 годам эти явления исчезли. А в последние годы жизни он скрывал, что у него болело сердце. Вел жизнь напряженнейшую. Будучи в предынфарктном состоянии, все же улетел на Таити. В свой последний день собирался на концерт. Он ничего не умел делать вполсилы. Но сил у него уже не оставалось. Врачи не могли ему помочь. Первый инфаркт оказался последним.