Владислав Листьев. Послесловие…

«Скорая» уехала. Народ не расходился. Публична Юрий Щекочкхин организовал вокруг себя митинг и стал рассуждать о политике. Рядом с ним коммунисты предлагали сменить руководство страны. Их снимали на видеокамеры. Говоря о причинах убийства, Щекочихин произнес слово «Останкино». Постепенно журналисты находили в толпе своих знакомых оперативников. О политике никто не говорил. Оперативники говорили, что до них доходили слухи, что Листьев в последнее время очень волновался за свою жизнь. Обсуждали — кому было выгодно убрать. Зазвучало фамилия «Лисовский».

«Коммерсантъ-Daily», 3 марта 1995 года.

АЛЕКСАНДР ПОЛИТКОВСКИЙ. Я был в достаточно странном состоянии на месте убийства и в эмоциональном порыве сразу сказал, что заказчиков никогда не найдут. А сейчас я в этом все больше и больше убеждаюсь. На самом деле я очень хорошо понимаю, почему их не найдут, но никогда об этом говорить не буду.

ЛЕОНИД ЯКУБОВИЧ. ...Мы летели в самолете, уже зная о гибели Влада, и Ярмольник без конца, повторял: «Все сошли с ума, все сошли с ума…» Он не имел в виду никого конкретно, а именно ВСЕХ сразу.

ЮРИЙ НИКОЛАЕВ. В тот вечер нам позвонил Игорь Крутой. Подошла моя жена. «Позови Юру!» — сказал Игорь. Эта категоричная форма совершенно не характерна для него. Я подошел. Игорь сказал: «Убили Влада».

Дальше плохо помню. Сели в машину — и на Новокузнецкую. Там было все оцеплено. Бросив машину, я прошел через все кордоны, поднялся цр лестнице и оказался возле Влада. Он еще лежал там. Потом была бесконечная ночь, поездка в морг.

ЕВДОКИЯ ХАБАРОВА. ...У меня случилась истерика. Мы заехали за Виталием Яковлевичем Вульфом и помчались на Новокузнецкую. Когда приехали, Влада уже увезли. Были все: Разбаш, Юра Николаев, Тобак. Альбина уже находилась в «ЛогоВАЗе». До этого она с подругой отмывала лестницу от крови. Мы поехали в «ЛогоВАЗ». Увидели Алю, которая сидела с маленьким полотенцем. Она была то в ступоре, то в истерике. Никакая. Собственно, там все были никакие. Потом Аля сказала, что хочет его видеть...

ВИТАЛИЙ ВУЛЬФ. В «ЛогоВАЗе» была масса случайных людей. Я увидел Альбину. Она была полувменя-емая. Кинулась ко мне. Мы поехали в морг: Альбина, Юра Николаев с женой и, по-моему, Саша Тобак. Шел дождь. Когда подъехали, я сказал, что останусь на улице. Ребята пошли внутрь.

ЕВДОКИЯ ХАБАРОВА. Мы увидели абсолютно безжизненное тело. Соединить его с Владом было невозможно. Я поняла, что такое «душа улетает».

Помню, что мы в какой-то момент приехали домой. У нас тогда шел ремонт, перебивали мебель. И когда мы вошли, рабочий, который этим занимался, отложил молоток и сказал фразу, которую я никогда не забуду: «Я вам очень сочувствую...»

Антонина ЮРЬЕВА; На следующий день после убийства Владислава Листьева с утра к подъезду дома, где он жил, начали приходить люди. К 10 часам утра их собралось около 70 человек, а после 2 часов их было больше 500. Предполагалось, что к вечеру в маленьком дворике соберется более тысячи человек. Крыльцо подъезда было усыпано цветами — память журналиста пришли почтить все; друзья, соседи, коллеги, просто прохожие. Милиционерам постоянно приносили телеграммы с соболезнованиями родным и близким Владислава Листьева.

В квартире убитого журналиста целый день работала объединенная бригада Генеральной прокуратуры, московской прокуратуры, МВД, а также спецотдел МУРа, занимающийся «резонансными» убийствами. К расследованию также подключились ФСК и РУОП ГУВД Москвы,