Владыка

— На Джакку, конечно. Она ведь обиделась на то, что ты решила отправиться туда без нее, разве это не очевидно?

Кир был спокоен и в какой-то мере даже наслаждался ситуацией. А ведь он наверняка с самого начала знал, что девочка спряталась в трюме корабля, и мог предотвратить это, или по крайней проинформировать об этом ее мать.

— Но почему? Почему ты не предупредил меня? Только не говори мне, что ты не знал, где она находится!

— И что бы ты сделала? Силой выдернула ее из трюма? Заставила остаться на Мальстреме? Ты же сама понимаешь, что все это тоже вполне очевидно.

— Да, именно так бы я и поступила, и была бы права! — вспыхнула Циркон. — А что теперь? Девочка пропала, мой сейф пуст, и я не совершенно удивлюсь, если она прямо сейчас заново проживает историю своих прошлых жизней! Говори что хочешь, но она еще совсем юна и совершенно не готова к таким потрясениям!

— Ты, может, этого пока не понимаешь, — спокойно объяснил демиург, — но жизнь, судьба, или Атман… можно называть это как угодно, суть не меняется. Так вот, он обращается к Герою, дает ему шанс, всего один раз. Если ты сейчас остановишь ее, выдернешь из потока событий, когда ей подыгрывает сама вселенная, запретишь, закроешь на дюжину замков, — она потеряет эту возможность навсегда. Ожесточится, закроется, или просто потеряет волю к жизни. И сколько бы ты потом ни водила ее по своим «безопасным тропинкам», вас обоих там будет ждать только боль, горечь и разочарование.

Циркон молчала, нервно кусая губы. Кир определенно разбирался в этих тонких материях гораздо лучше нее. Но не заговаривает ли он ей зубы, прикрываясь красивыми словами?

— Вот потому-то судьба, в моем лице, и не позволила тебе вмешаться в ее историю, — продолжил Кир. — Точнее, использовать мою силу и осведомленность, чтобы в нее вмешаться. Все происходит так, как и должно было происходить! Заверяю тебя, что она жива, и что ей ничего не угрожает. Но я не стану вмешиваться в процесс ее взросления по твоей прихоти. Это мое последнее слово. Смирись с этим.

— Ты…!!! — в глазах Циркон плескался холодный гнев.

— Однако, — перебил ее Кир, насмешливо улыбаясь, — следуя тому же принципу, я не стану вмешиваться в твои попытки найти и «спасти» свою дочь…

От язвительной интонации, с которой он произнес это последнее «спасти», девушку бросило в дрожь. Конечно, все это может быть очередной манипуляцией. Нет, это же Жадеит, она обязана хотя бы попытаться!

— Я возьму ту яхту, которую ты делаешь для Паймон, — заявила она, вставая. — Не хочу терять время зря. Будем считать, что это тест-драйв.

* * *

(Джакку. Пустыня Зератар. Настоящее время).

— Знаешь, было время, когда мне тоже казалось, что моя жизнь разрушена, — произнес Галит, в очередной раз услышав ночные всхлипывания девочки. — Я ведь не всегда был таким — странствующим искателем истины — у меня была семья, высокое положение и влияние. Я мечтал о переменах, о том, чтобы вернуть нашему народу былое величие.

Он помолчал, предаваясь воспоминаниям.

— Но все это рухнуло в один миг. Меня предал мой друг и соратник, тот, кому я доверял больше всего. Мое имя было запятнано. Я потерял все — и должность, и наш общий бизнес, да еще и оказался в тюрьме. Жена отреклась от меня, забрав двоих детей. Четыре года я провел в железной клетке, не видя дневного света. Трижды пытался свести счеты с жизнью, отказываясь продолжать свое бессмысленное существование.

Всхлипывания прекратились, видимо, Жадеит его все-таки слушала.

— В конечном итоге, суд снял все обвинения. Но репутация — хрупкая штука — стоит однажды ее уронить, и соединить осколки уже не получится. Для всех я так и остался изгоем, чудовищем, и последствия этого старого скандала преследуют меня до сих пор. Я уже готов был превратиться в бродягу, что прожигает остатки своих дней, заглушая боль алкоголем, но к счастью нашелся один кристаллит, старый друг и наставник, который вытянул меня из этой ловушки.

Галит умолк, собираясь с мыслями. От того, что он скажет сейчас, вполне возможно, зависит их общее выживание.

— Это же все у тебя в голове, знаешь? Мир не замечает и не понимает твоих «мучений». Он, как игривый щенок каждый день прибегает к тебе с новыми игрушками и искренне недоумевает, почему ты лежишь пластом и не радуешься его подаркам. Да, не всегда это бывают цветы и конфеты, иногда это может оказаться вонючая подошва от ботинка или старый пожеванный лимон… Но пойми, для него это — такая же игрушка, как и все остальное! И если хорошо подумать, то лимонам тоже можно найти применение. Да, пусть моя карьера не удалась, но изначально я стал политиком ради того, чтобы освободить свой народ, и продолжаю делать это, пусть и немного другим способом.