Владыка Зла (СИ)

Пожалуй, мне больше никогда нельзя терять контроль над собой, а то еще уничтожу свой дом и своих слуг сгоряча. Но, все же, я не думал, что мать сможет вызвать во мне такую бурю чувств. Это оказалось куда больнее, чем я думал. Впрочем, раньше я и не думал, что она сделала столько всего…

Осматривая свои владения задумчивым взглядом, я видел, как далеко внизу горят огни города, приглядевшись, я мог увидеть быт жизни обычных граждан. С такой высоты они как никогда были похожи на муравьёв. Кем они и являлись, только не понимали этого.

Что слева, что справа от меня были заснеженные вершины гор. Впереди находились блестящие верхушки деревьев, что были также укутаны снегом. Мои глаза так привыкли к постоянному виду снега, что у меня не получалось полноценно оценить подобную красоту. Постоянная зима красива, а лицезрение спокойной жизни природы, и наслаждение воем ветра и вправду успокаивает. Ветер словно вымывает из душевной раны всю боль и грязь. Но мысли не прекращали доставать мой разум.

Размышляя о прошлом и людской глупости, я краем сознания заметил, как ко мне подошла Кельда, обхватив своими руками мою фигуру. Обычно подобные нежности были немного противны моей натуре, но сейчас мне как никогда требовалась поддержка от близкого существа, пускай она и человек… Для меня она уже давно нечто большее, нежели простой человек.

— Как ты? — её голос был полон нежности и неприкрытой любви. Кельда, пожалуй, единственное существо, в чьей преданности и любви я никогда не сомневался.

— Чувствую нож в сердце… — отвечаю ей истину. За её чувства, полноценную отдачу себя в мои руки, так и хотелось ответить взаимностью, пустив под доспехи, за которыми скрывались самые сокровенные тайны.

— Всё так плохо?

— Да. Сам не ожидал от себя такой реакции. Это… Это задело меня куда сильнее, чем я предполагал, — признаваться в этом было тяжело, но ей я мог доверять. Пожалуй, только ей и мог, ну, еще и прихвостням конечно. Те никогда не предадут.

— Майрон, я могу тебя так называть? — наглеет рыжая, прижимаясь крепче к моему телу.

Оглядываюсь на прихвостней, что сторожили и наблюдали за этим на смотровом пункте. Они были достаточно далеко. Из-за воя ветра они не услышат наш разговор. А он предстоял быть личным, очень личным. И, несмотря на абсолютную преданность, делиться с тем, что лежит на душе совершенно не хотелось, особенно с кем попало. Только с самым близким существом. Да и именно прихвостни приучили её обращаться ко мне только как Владыка, Повелитель, или, в крайнем случае, Господин. Мне же подобное льстило, и подобные обращения всегда были приятны на слух. Особенно её голосом.

— Только сейчас, когда мы наедине, но никогда больше, — показываю ей свою слабину, зная, что она не предаст, но по телу само собой пробегает толпа мурашек, а в разуме снова мамаша мелькает.

— Хорошо, мой Владыка Майрон. Помнишь, как-то я приходила к тебе со своими проблемами? — говорит Кельда, заставляя мою память напрячься.

— Это было довольно давно, у тебя не часто бывали подобные ситуации, — вспоминаю тот случай.

У нас не может быть детей. Поначалу в этом она винила себя, очень часто чувствовала себя обузой. А после я понял, что это моя проблема, а не её. Но до этого момента она весьма часто говорила со мной и делилась своими переживаниями. Мне не особо требовались дети, но вот Кельда… В те времена она страстно их желала и всячески старалась забеременеть.

— Что ты тогда делал для меня?

— Слушал… В основном слушал. Ясно, я понял, что ты имеешь в виду, — действительно, такой банальный ответ, но почему бы не попробовать?

— Расскажи, тебе полегчает, — Кельда не прерывает своих объятий ни на миг, выражая абсолютную поддержку.

— Хорошо… — я начал свой рассказ, вывалив на свою избранницу все свои прошлые переживания. Спрятанную давным-давно боль. Все, что копилось во мне, и что я старательно игнорировал, делая вид, что подобного не существует.

— Еще в детстве мать бросила меня. Я помню последние её слова, она говорила, что не хочет, чтобы я не вырос таким же, как отец. Я хотел верить в то, что она погибла… — тяжело вздыхаю, переводя дух и позволяя ветру унести столь противные мне чувства подальше.

— В то, что у неё были серьёзные причины оставить меня одного. Но правда оказалась куда ужаснее и больнее… — наверное, лучше бы мне было не знать этого, но случившегося не вернёшь. Вздохнув полной грудью, продолжаю свой рассказ.

— Моя мать всё это время строила империю, что сейчас истребляет всех созданий, в коих есть хоть капля магии. Она даже не задумываясь о возвращении отца. Она сказала, что следила за мной, это еще больше разочаровало меня. Я почувствовал себя преданым. Преданым, казалось бы, самым родным человеком, который у меня должен был быть…

— Все еще вспоминаешь детство? — разбавляет Кельда мою повесть вопросом.

— Все душевные травмы происходят в детстве, они формируют характер. Полагаю, именно из-за такого детства, у меня имеется непереносимость людей. Но именно благодаря детству я стал таким сильным, какой я сейчас.