Власов. Восхождение на эшафот

Тот подспудно чувствовал, что история неожиданно уготовила ему совершенно немыслимую в его положении роль — «спасителя Праги». Но в то же время он понимал, что у него и так слишком много врагов: красные, англичане, американцы, французы, чешские партизаны, которые бродили вокруг его стана, словно шакалы, угрожая подстрелить или захватить для казни всяк отбившегося от «стада». Превращать в этой ситуации в своих врагов еще и немцев — означало бы самоубийство. Тем более что Шернер, Буссе и прочие только и ждут случая, чтобы наконец-то расправиться с командиром «взбесившейся дивизии». Стоит ли удивляться, что, пригласив к себе командиров стрелковых полков Сахарова, Архипова, Артемьева и Александрова-Рябцова, командира артиллерийского полка Максимова и полка снабжения Герасимчука, а также начальников полковых штабов и командиров отдельных подразделений, — комдив так и сказал им:

— Не резон нам теперь воевать, полководцы вы мои, ни против тех, ни против этих. Поэтому спасибо пражанам за оказанную честь, но придется им сказать, что это уже не наша война, а главное, не наша генеральная линия. В реальности же линия у нас теперь одна — хитрить, выжидать и бороться только за выживание. А там время покажет.

Он был уверен, что «полководцы» тут же поддержат эту его генеральную линию на выживание, как поддерживали во время ухода с позиций на Одере и во время всего «марша на Богемию».

Но тут произошло то, что неминуемо должно было произойти. Поскольку парламентеры не ушли из расположения дивизии, а продолжали навязчиво общаться с офицерами и солдатами, призывая братьев-славян прийти им на помощь против давнего общего врага, то выяснилось, что несколько рот уже «распропагандированы», как это случалось в царской армии во время революции.

Там уже бурлили страсти, и все больше солдат рвалось в бой, в надежде, что, помогая восставшим пражанам, они не только отведут душу в боях с немцами, расплачиваясь с ними за все лишения и обиды, но и заслужат, таким образом, прощение у себя на родине. Уловив этот нюанс, чешские парламентеры горячо заверяли легковеров, что чешское правительство, которое уже создается в Праге, заступится за них, «власовцев», перед советским правительством, а какой-то части, возможно, и предоставит политическое убежище в самой Чехии.

Даже понимая, что большая часть дивизии может выйти из-под контроля и двинуться на Прагу без его согласия, под командованием своих «полководцев», Буняченко еще готов был тянуть время. Он связался с Власовым, Ставка которого находилась неподалеку, в селении Сухомасты, но командарм тоже стал хитрить. Командарм понимал, что время вермахта и частей СС истекает, и неплохо было бы приписать себе еще и славу спасителя Праги, города, в котором и был основан Комитет освобождения народов России, но, с другой стороны, он все еще опасался лишаться своего последнего союзника и «кормильца». Поэтому он избрал ту же тактику, что и во время «Богемского марша» дивизии: не приказывать, но и не запрещать.

Единственное, в чем Власов и Буняченко сошлись абсолютно твердо, — что самое время показать англо-американцам: не такие уж они, войска КОНРа, верные союзники немцев, как это кажется на первый взгляд. В любом случае, спасение Старой Праги от разрушения им зачлось бы, если уж не на этом, то на том свете.

Окончательное же решение подсказали сами американцы. Вернувшись 5 мая после встречи с ними, делегация во главе с полковником Азбергом была крайне разочарована и возмущена. Ни в какие переговоры с КОНРом о будущем союзничестве Объединенное англо-американское командование вступать не намерено. Наоборот, не желая портить отношение с Советским Союзом, оно жестко требуют: власовцы должны сложить оружие и, уже в качестве военнопленных, ждать решения высшего объединенного командования. Притом, что решение это может быть только одним: всех советских граждан передать советским властям, ибо таково требование Ялтинских соглашений.

Именно так все и было изложено в бумаге, которую американцы вручили Азбергу для ознакомления с ней руководства КОНРа и командования РОА. Тут уж вскипел и сам Буняченко. К вечеру того же дня его полки уже были на окраине Праги. Частью истребив, а частью разогнав заслоны на окраине города, полк Александрова-Рыбцова завязал бой с охраной военного аэродрома в Рузине, где стояли готовые к вылету немецкие истребители нового поколения Ме-262.