Власть и политика (сборник)

Чтобы это выглядело таким образом, с политикой должны были совершиться важные изменения, отчасти уже описанные нами выше. В докладе о политике Вебер договаривает некоторые ключевые аргументы до конца. Прежде всего: политическое разлито по всему социальному, вот почему политической мы называем деятельность «самостоятельного руководства»: политическое в старом, греческом смысле есть дело свободных людей. Свободный человек сам ставит себе цель, т. е. смысл действия определяется для него не кем-то другим, а им самим. Значит, другой человек может быть для него либо свободным сотрудником, либо инструментом, средством. В последнем случае это рабская, подневольная, как ни крути – не политическая деятельность. Не может быть политической деятельность того, у кого смысл действий задается другим человеком, кто является его инструментом. Но что происходит дальше? Смысл сгущается, из самостоятельного «время-от-времени» он превращается в постоянный, концентрация политического приводит к формированию слоя тех, для кого она составляет основной смысл. Социальное место такой деятельности – политический союз. Здесь, однако, возникает явственное затруднение. Если политическая деятельность всегда самостоятельная и руководящая, а союз – это, грубо говоря, начальник плюс штаб, то каков политический смысл штаба? По отношению к управляемым все ясно: штаб руководит теми, кто подчиняется. Но как быть с отношением штаба к начальнику? Отказавшись от сложных тем «общего учения о государстве» (но сузив попутно возможности собственно социологии), Вебер говорит: «В данном случае нас интересует прежде всего… господство, основанное на преданности тех, кто подчиняется чисто личной „харизме“ „вождя“… Преданность харизме пророка или вождя на войне, или выдающегося демагога в народном собрании или в парламенте как раз и означает, что человек подобного типа считается внутренне „призванным“ руководителем людей, что последние подчиняются ему не в силу обычая или установления, но потому, что верят в него. Правда, сам „вождь“ живет своим делом, „жаждет свершить свой труд“, если только он не ограниченный и тщеславный выскочка»[45]

. Что такое «свершить труд»? Это слова Заратустры, отказавшегося от эвдемонистической этики[46]

. Политик, по Веберу, если он призванный, словно бы Богом поставленный, не думает о личном счастье. Смысл его действий, высшая цель – это Werk

, т. е. то, что сделает, а не то, отчего испытает блаженство, будь то посюстороннее или потустороннее («не говори мне о блаженстве Валгаллы»). Несомненно, это политик-воин, и Вебер приводит в пример именно князя-военачальника, но, конечно, не только его. Тем не менее Вебер делает упор, применительно к Западу, на политический вождизм, усматривая некоторого рода непрерывность – несмотря на всю специфику исторических эпох – в фигурах «свободного демагога» и «парламентского вождя». Приверженность политического штаба вождю имеет много причин, но среди них нет рабского подчинения. Есть выгода (Вебер в разных местах говорит о ней, имея в виду рациональные соображения сторон, обобществление) и есть почести, престиж, честь и слава. При этом изначально члены штаба, как бы исторически он ни назывался, обладают собственными средствами господства, а господин способен также и самостоятельно, помимо них, осуществлять свою власть. Затем происходит экспроприация власти

, все перипетии которой, в изложении Вебера, мы не станем прослеживать. «В ходе политического процесса экспроприации <…> выступили, правда, сначала на службе у князя, первые категории „профессиональных политиков“ <…> которые не хотели сами быть господами, как харизматические вожди, но поступили на службу политическим господам. В этой борьбе они предоставили себя в распоряжение князьям и сделали из проведения их политики, с одной стороны, доходный промысел, с другой стороны, обеспечили себе идеальное содержание своей жизни»[47]. Власть уподобляется собственности и экспроприируется наподобие собственности: вторая уходит от мелких производителей, первая – от всех, кто имел средства и права для хотя бы ограниченно самостоятельной политической деятельности. Наемный профессиональный политик, управленец, бюрократ, с одной стороны, не имеет ничего своего в старом смысле слова, но, с другой стороны, именно как специалист он незаменим. Всюду, где действия постоянно организованы рациональным образом, т. е. как предприятие, нужны те, кто разбирается в устройстве предприятия. Машина действия нуждается в машине управления действием. Но что же происходит с политикой?