Власть и рынок

Некоторые последствия
Принцип рынка	Принцип деспотии
· Личная свобода	· Принуждение
· Общая взаимная выгода (максимизация социальной полезности)	· Эксплуатация: одна группа выигрывает за счет другой
· Общая гармония	· Кастовый конфликт: война всех против всех
· Мир	· Война
· Власть человека над сила- ми природы	· Власть человека над человеком
· Наиболее эффективное удовлетворение желаний потребителей	· Разрушение системы удовлетворения запросов потребителей
· Экономический расчет	· Калькуляционный хаос
· Производственные стимулы и повышение уровня жизни	· Разрушение стимулов: проедание капитала и падение жизненного уровня

Читатель, конечно, спросит: каким образом можно сводить политико-экономические системы к столь простой схеме? Разве это не искажает до неузнаваемости сложность политических систем? Напротив, эта дихотомия критически важна. Никто не оспаривает того факта, что в исторической перспективе разница между политическими системами была разницей в степени — на свете никогда не существовало чистого образца совершенного рынка или абсолютной деспотии. Но чтобы анализировать реальные «смешанные» образцы, нужно разделить их на полярно противоположные составляющие. На острове, где обитают Робинзон Крузо и Пятница, существуют два основных типа межличностных отношений или обменов: добровольный и принудительный (или деспотический). Не существует других чистых типов социальных отношений. Всякий раз, как происходит акт добровольного обмена, проявляется действие рыночного принципа; всякий раз, как обмен происходит по принуждению, проявляется действие деспотического принципа. Все переходные формы образуются смешением этих двух элементов. Чем сильнее проявляется в обществе действие рыночного принципа, тем выше уровень свободы и процветания. Чем полнее сказывается деспотизм, тем большее распространение получают рабство и нищета.

Такой бинарный подход к анализу оправдан еще по одной причине. Специфика деспотизма в том, что каждое насильственное вмешательство в дела общества влечет за собой дополнительные проблемы, и в связи с каждой нужно принять решение: отменить первоначальное вмешательство или усилить его дополнительными действиями. Именно эта особенность делает «смешанную экономику» внутренне нестабильной, стремящейся к одному из двух полюсов — к чистой свободе или к чистому деспотизму. И здесь нельзя отделаться ответом, что раз мир всегда представлял собой нечто среднее, то чего ради бить тревогу? Дело в том, что в силу внутренних противоречий (как сказали бы в этом случае марксисты) смешанные системы отличаются нестабильностью. Возникающие проблемы побуждают общество пойти по одной из двух дорог. И эту проблему осознают все, независимо от ценностных предпочтений или предлагаемых решений.

Что получается, когда в обществе воцаряется социализм? Стабильности здесь все равно быть не может, потому что социализм приносит с собой нищету, калькуляционный хаос и пр. Социализм может просуществовать довольно долго, если в условиях примитивной кастовой системы люди будут считать систему превосходно упорядоченной или если частичный социализм в одной стране или группе стран сможет на мировом рынке черпать информационный материал для приблизительных экономических расчетов. Означает ли все это, что совершенно свободная экономика является единственным вариантом стабильной системы? С праксиологической точки зрения — да, с психологической — сомнительно. Не стесняемый государством рынок свободен от собственных экономических проблем; он обеспечивает всем и каждому самый высокий уровень благосостояния, какой только может дать существующий уровень господства над природой. Но те, кто стремится к власти над людьми, кому не дает спокойно спать возможность жить за счет грабежа, а также все, кто не способен оценить праксиологической стабильности свободного рынка, — все они будут толкать общество назад, к деспотизму.