Власть королев

«Из-за действий одной девушки, – сказал он звучно, – вся наша деревня попала в невыносимую ситуацию. Конечно, мы не согласны на смерть. У нас нет другого выбора, кроме как принять такую жизнь, которую нам даст Империя, как мы делали всегда. Если для этого нужно выдать преступника, значит мы обязаны это сделать.

Как бы ни было больно это говорить, но иногда один должен пожертвовать собой ради всех. Другого выхода я не вижу. Мы вынуждены принять их приговор. Нас изувечат, но не убьют. Жизнь для нас продолжится, также, как и всегда».

Он снова откашлялся, сделал паузу и сосредоточил взгляд на Дариусе.

«Завтра на рассвете мы сделаем так, как приказывает Империя, и ты, Дариус, по их требованию, будешь представлять нашу деревню и озвучишь им наше предложение. Ты передашь им девушку, мы примем наказание и будем двигаться дальше. Это больше не обсуждается. Старейшины сказали своё слово».

Закончив, Бокбу стукнул свои посохом по полому полену, и характерный звук, как обычно, ознаменовал принятие важного решения. Такое решение нельзя было ни изменить, ни оспорить.

Подавленные селяне постепенно разошлись по домам. Друзья Дариуса – Радж, Дезмонд, Люци и ещё несколько его братьев по тренировкам – подошли к нему, онемевшему от шока. Он не мог поверить, что его народ способен так просо предать Лоти и его самого. Почему они так сильно боялись смерти? Почему так отчаянно цеплялись за свои жалкие никчемные жизни?

«Мы не можем её выдать», – сказал Радж. «Мы так не сдадимся».

«А что нам делать?» – спросил Люци. «Будем драться? Мы против десяти тысяч солдат?»

Даруис обернулся и увидел, что к ним идёт его сестра, Сандара, вместе с королевой белых людей, Гвендолин, и её братьями. Их лица были озабоченными. Глядя на Гвендолин Дариус видел воина в её глазах. Он знал, что она была их главной надеждой.

«Как твои раны, брат мой?» – спросила Сандара, удручённо осматривая спину Дариуса.

«Мои раны глубоки», – ответил он двусмысленно. «И не только от кнута».

Она посмотрела на него и всё поняла.

«Ты не можешь драться», – сказала она. «Не на этот раз».

«Ты тут не жила», – сказал Дариус. «Не провела столько лет. Ты не можешь говорить мне, как поступать. Ты не понимаешь, сколько страдал наш народ».

Сандара заглянула ему в лицо, и Дариусу стало стыдно. Он не хотел отвечать ей так резко, но сейчас он был зол на весь мир.

Дариус повернулся к Гвендолин, которая тоже серьёзно смотрела на него сверху вниз.

«А вы, моя госпожа?» –обратился он к ней.

Она посмотрела на него вопросительно.

«Вы покинете нас сейчас?» – уточнил он.

Лицо Гвендолин стало отрешённым, и Дариус понял, что она сама задумалась над этим вопросом.

«Выбор за вами», – добавил он. «Уйти или остаться. У вас ещё есть шанс спастись, пока в Империи о вас не прознали. Конечно, вы можете погибнуть в Великой Пустоши, но там, хотя бы, есть шанс. Нам нужны вы и ваши люди, их доспехи и сталь. Без вас мы – ничто. Вы присоединитесь к нам? Будете драться? Какую роль вы выберете – королевы или воительницы?»

Гвендолин переводила взгляд с Дариуса на Сандару, Кендрика и обратно, и Дариус не мог разгадать, что было у неё в мыслях. Она сама будто ходила под грозовым облаком, и теперешнее решение причиняло ей новые страдания. Как королева она была в ответе за будущее своего народа, и Дариус не завидовал её положению.

«Прости», – сказала она наконец надломившимся голосом, полным горечи. «Я бы хотела помочь вам. Но не могу».

* * *

Под конец дня, на пути обратно в пещеры, Гвендолин шла через объятую паникой деревню, и её обуревали противоречивые чувства. С одной стороны, когда она думала о сложной ситуации, в которой оказался народ Сандары, её сердце рвалось помочь им. О том, какой жестокой может быть Империя, она знала не понаслышке. Её первым решением было поспешить на помощь, бросить все своих людей в бой и отдать жизнь за чужую свободу.

С другой стороны, Гвендолин теперь была королевой. Не дочерью своего отца, не девочкой-подростком, а королевой с обязанностями перед своим народом. Её подданные смотрели на неё с надеждой, их судьбы были в её руках. Она не могла принять за них неверное решение. В конце концов, какое она имела право жертвовать их жизнями ради чьих-то других? Что за королевой была бы она в таком случае?

Гвен видела слишком много страданий своего народа, и сама перенесла не меньше. Разве они заслуживали быть впутанными в ещё одно войну и погибнуть вдали от дома в этой грязной деревушке? Армия, которая придёт утром, будет значительно превышать и числом население деревни, и всех селян искалечат или ещё что похуже. Гвен знала, не как воин, а как лидер, что лучшим решением было с первым лучом солнца увести свой народ в противоположном направлении – в Великую Пустошь. Начать большое путешествие в поисках Второго Кольца. Оно могло оказаться всего лишь выдумкой, и велика была вероятность того, что они не переживут переход через Пустошь, но они хотя бы будут к чему-то стремиться, бороться за лучшую жизнь. Это не тоже самое, что подписаться на скорую верную смерть.