Власть, политика, изменения. Что я могу сделать, чтобы мир стал лучше?

Но прежде людей в Риме убивали за то, что они были христианами. Христос был первым, и потом каждого, кто принимал христианство, убивали таким же способом – сотни людей были распяты. Из-за этого в людях накопилось такое чувство вины, что возникла великая религия. Но такая религия – всего лишь психологическое прикрытие, она не может быть настоящей религией. Она просто маскирует чувство вины. Чем фанатичнее религиозный человек… по степени фанатизма можно понять, насколько велико у человека чувство вины, скрытое за этим фанатизмом.

Христианство стало самой значительной религией в мире по той простой причине, что не только Христос, но и множество других людей, принявших христианство, было распято без суда и следствия. Народные массы поддерживали властителей, но глубоко внутри чувствовали боль: «То, что происходит, бесчеловечно, такого не должно быть». Но что могли сделать бедные люди, не имеющие власти? Только поклоняться тем, кого убили, после их смерти.

Настоящая религия всегда медитативна. Ложная религия всегда сводится к поклонению. Поклонение – это психологический способ смыть кровь со своих рук. Даже Понтий Пилат… первое, что он сделал, после того как отдал приказ распять Иисуса, – вымыл руки, потому что сам он не хотел убивать этого невинного человека. Он разговаривал с ним, он подслушивал, когда тот говорил со своими учениками, и проникся симпатией к этому человеку: «Он невиновен. Он говорит безумные вещи, но говорит прекрасно. Хотя он не образован, речь его так поэтична. Он немного знает, но о том, что он знает, говорит с великой убежденностью. И он никому не причиняет вреда – если вы не хотите его слушать, не слушайте, если не хотите за ним следовать, не следуйте. Он не проповедует никаких опасных идей».

Понтий Пилат хотел освободить его. Он пытался убедить священников, что его следует освободить, потому что он не виновен. Но иудеи не захотели его освобождать, и совершили большую ошибку. Это они ответственны за возникновение христианства! Так что на них лежит ответственность за все кровопролития, связанные с христианством. И христиане им отомстили – они мучили, убивали, изгоняли иудеев. Это продолжалось столетиями.

Кто были первые христиане? Иудеи, которые чувствовали, что этот человек невинен, но боялись духовенства, религиозной власти. А потом еще много людей было распято в Риме, и после этого много римлян стало христианами. Римляне, нынешние итальянцы, чувствовали вину за то, что людей убивали просто потому, что они были последователями Иисуса, исповедовали его учение. В конце концов, Римская Империя рухнула, и вся римская территория стала христианской. А уже оттуда христианство распространилось по всему миру.

Чувство вины является непременным атрибутом христианина, так называемого религиозного человека. Но подлинная религиозность возникает не из чувства вины, а из тишины, из любви, из медитативности.

Верно, что люди, стоящие у власти, уже практически созрели для того, чтобы уничтожить мир, лишь бы не лишиться своей власти. Я понимаю их логику – хотя они сами, возможно, ее и не осознают. Их логика такова: мы все равно погибнем, так что с того, что погибнет и весь мир; наша смерть неизбежна, так почему мы должны беспокоиться о том, будет мир существовать после нашей смерти или нет; главное, мы должны оставаться у власти до тех пор, пока мы здесь, и нас не волнует, что будет, если разразится третья мировая война.

Внутренняя логика здесь такова: когда человек умирает, для него умирает весь мир. Когда-то вас здесь не было, и для вас не имеет особого значения, существовал в то время мир или нет. Однажды вас здесь не будет – и для вас также не имеет значения, будет существовать мир или он будет уничтожен ядерным оружием. Для этих людей имеет значение лишь то, что они стоят у власти, и они хотят доказать всему миру, что они самые могущественные.

* * *

Я рискую показаться нелепым, но все же спрошу. Учитывая, как безрадостны прогнозы на будущее, я совершенно искренне испытываю полнейшее безразличие по поводу того, что этот мир, возможно, перестанет существовать уже завтра. Какой смысл говорить об этом, раздувать и без того уже жаркий огонь ожидания рокового конца, который, кажется, извечно горит в депрессивном мозгу человечества? Мы сыты этим по горло. Я так понимаю, это нужно все делать «сейчас или никогда».

Давайте же все делать «сейчас». Давайте танцевать!