Власть. Распри. Подоплека

Прославляя заслуги разведки в создании советского ядерного щита, иные ее представители в пылу ведомственного патриотизма, не замечая того, задевали самолюбие ученых. Внимательный читатель легко обнаруживал расхождения в описании одних и тех же эпизодов, принадлежащих перу ученых и разведчиков. Последние, например, говоря о письмах Г. Флерова Сталину, утверждают, что ученый обращался одновременно и к коллегам — в Физико-технический институт, где его предложение было встречено без особого энтузиазма и понимания. Как увесистый камень в свой огород восприняли ученые обнародованные разведкой сведения о том, что она еще осенью 1940 года добилась отправки директивы резидентурам начать поиск атомных центров. И действовали при этом по собственному почину, без запросов из академических кругов, которые, мол, тогда не верили в овладение атомной энергией раньше следующего века.

Мы не приготовишки!

Разведчики умнее академиков? Такая постановка вопроса вконец разобидела уважаемых ученых, заявивших, что они «не приготовишки и не третьеклассники», как вытекает из воспоминаний некоторых бойцов невидимого фронта.

Ученые дали решительный отпор попыткам бросить тень на достижения советской атомной науки. Тень возникла задолго до получения какой-либо информации от разведчиков. Называлась фамилия Д. С. Рождественского, который еще в 1919 году занимался изучением строения атома. С 1921 года центром этих исследований стал Физико-технический институт в Ленинграде во главе с академиком А. Иоффе.

Уязвленные атомщики вспомнили, что в 1933 году в СССР состоялась первая всесоюзная конференция по физике атомного ядра. Оргкомитет возглавлял тридцатилетний И. Курчатов. До 1940 года состоялось пять таких конференций!

Отметая приоритет разведчиков, ученые немало поведали о своих заслугах. Оказывается, до войны в стране была уже своя школа в теории взрывчатых веществ, которую основал Ю. Харитон. Вместе с Я. Зельдовичем он впервые рассчитал цепную реакцию деления урана. В качестве замедлителей нейтронов уже тогда эти выдающиеся ученые предложили использовать тяжелую воду и углерод. В те же годы Г. Флеров и Л. Русинов экспериментальным путем получили важные результаты по определению ключевого параметра цепной реакции — числа вторичных нейтронов, возникающих при делении ядер урана нейтронами.

Не буду утомлять читателей научными терминами. Главное, что следует из высказываний атомщиков, они еще до войны выяснили условия возникновения ядерного взрыва, получили оценки его колоссальной разрушительной силы, уточнили критическую массу урана-235 и получили ее весьма правдоподобное значение.

Кстати, насчет писем Флерова в ГКО. До мобилизации на фронт младший техник-лейтенант работал в Физтехе у Иоффе. Оказавшись в армии, Флеров попросил родных прислать ему последние номера зарубежных научных журналов. За полгода накопилось порядочно. Перелистав их, Флеров не обнаружил ни одной публикации по проблемам ядерной физики, которые раньше широко обсуждались в специальных изданиях. Значит, на эту тему наложен запрет. Ученый догадался, с какой целью. Так что еще надо посмотреть, чьих заслуг здесь больше: младшего техника-лейтенанта Флерова, находившегося на фронте, или разведчиков, пребывавших за границей и не заметивших внезапного исчезновения этой темы со страниц научной периодики.

Главные свидетели

1994 год придал необычайный оборот запутанной интриге, связанной с выяснением отношений между наукой и разведкой на тему о том, кто же больше сделал для создания отечественной атомной бомбы.

Прервали многолетнее молчание и заговорили два человека, чьи заявления сразу же обернулись скандалами.

Один из них — уже знакомый нам Павел Анатольевич Судоплатов, в течение 30 лет являвшийся высокопоставленным и абсолютно секретным сотрудником КГБ в звании генерал-лейтенанта. Согласно опубликованным за границей воспоминаниям, Судоплатов организовал убийство Троцкого, управлял европейской и североамериканской разведывательными сетями, а также руководил агентами, которые обрабатывали американских ученых, создававших атомную бомбу, а те, в свою очередь, помогли Советскому Союзу эту бомбу получить.

Какие имена называет Судоплатов? Нет, не Розенбергов, и даже не Клауса Фукса, о которых пресса много писала в начале девяностых годов. По утверждению Судоплатова, среди ученых, которые оказывали помощь советским атомщикам, были… сам Роберт Оппенгеймер, руководитель Манхэттенского проекта, а также всемирно известные основатели современной физики Нильс Бор, Энрико Ферми и Лео Сцилард.

Не успела читающая публика прийти в себя от изумления, вызванного откровениями разведчика, жившего в Москве, как случилось новое потрясение, на этот раз в Киеве. 69-летний Серго Берия дал пространное интервью английской газете «Индепендент». Сын Лаврентия Павловича утверждал, что Роберт Оппенгеймер, ученый, руководивший работами по созданию атомной бомбы в США, тайно приезжал в Москву в 1939 году, за шесть лет до того, как Соединенные Штаты произвели взрыв атомной бомбы.