Властелин червей

— Что ж, в целом условия меня удовлетворяют. Правда, должен предупредить: я люблю свежий воздух и хотел бы время от времени гулять в саду.

— По такому-то бурелому? — Карстерс коротко усмехнулся. — Это место заросло так, что нетрудно и заблудиться. Нет-нет, бояться нечего — входная дверь в течение дня не запирается. Единственное, о чем вас попрошу — в случае моего отсутствия не захлопните ее ненароком за собой.

— Отлично, я все понял, — произнес Кроу. — Что ж, остается только поблагодарить вас за ужин и, разумеется, взять на себя мытье тарелок.

— В этом нет необходимости, — вновь покачал головой Карстерс. — Сегодня этим займусь я. В будущем каждый из нас будет сам мыть за собой. А пока поставьте в гараж свою машину.

С этими словами он повел Кроу из кухни подлинным мрачным коридорам к входной двери. И пока они шли, Титус вспомнил знак, который заметил на увитой плющом стене сада. Стоило ему обмолвиться на эту тему, как Карстерс вновь усмехнулся.

— «Осторожно, злая собака»? Никаких собак здесь нет Табличка нужна лишь для того, чтобы отпугивать непрошеных визитеров. Скажу больше, я терпеть не могу собак, а они не выносят меня.

Кроу вышел из дома, поставил машину в гараж и вновь вернулся в библиотеку. К этому времени хозяин дома уже уединился у себя в кабинете или где-то еще, и Титус остался наедине с самим собой. Переступая порог библиотеки, он не смог удержаться и в предвкушении облизнул губы. Если хотя бы один или два корешка, которые он разглядел на полках, окажутся не муляжами, а настоящими книгами… тогда библиотека Карстерса — настоящий кладезь оккультного знания. Кроу решительным шагом направился к ближайшим полкам и тотчас заметил с полдесятка книг столь редких, что они успели уже стать преданием! Он откопал на удивление хорошо сохранившийся экземпляр «Liber Ivonie» дю Норда и «De Vermis Mysteriis» Принна. Подумать только, эти раритеты были небрежно рассованы по полкам вперемежку с такими банальными трудами, как «Культ ведьм» мисс Маргарет Мюррей и сомнительными опусами мадам Блаватской и Скотта-Эллиота…

На второй полке Кроу нашел «Cultes de Goules» д'Эрлетта, «Image du Mond» Готье де Метца и «Ключ к мудрости» Артефиуса. Третья полка порадовала невероятным количеством томов на тему морских загадок и чудовищ — здесь было и жутковатое творение Гэнтли под названием «Hydrophinnae», и «Хтаат Аквадинген», и немецкое издание «Unter Zee Kulten», «Обитатели глубин» Ле Фе и «Fischbuch» Конрада фон Гернера, изданная примерно в 1598 году.

Двигаясь вдоль полок, Титус Кроу почувствовал, как его тело покрывается холодной испариной при одной только мысли о ценности этих книг, не говоря уже об их содержании. Список бесценных томов оказался столь внушителен, что вскоре юноша потерял им счет. Были здесь и Пнакотикские рукописи, и «Семь таинственных книг Хсана»; потом Титус наткнулся на «Текст Р'лайха», а в самую последнюю очередь — на древний, в иссиня-черном переплете, украшенный золотыми и серебряными арабесками том, который оказался не чем иным, как самим «Аль-Азифом»![2]

При виде этих сокровищ у нашего героя закружилась голова, и он присел за один из пыльных столов, чтобы прийти в себя.

Лишь когда Титус, пошатываясь, опустился на стул и приложил руку к разгоряченному лбу, он понял, что неважно себя чувствует. Стоило обратить взгляд на корешки древних книг, с его тела ручьями катился пот; от вина Карстерса в горле и во рту подозрительно пересохло. Нет, он вряд ли выпил лишнего, но вдруг напиток оказался слишком крепким? Хорошо, отныне он не будет пить больше одного стакана за раз…

Тогда ему и в голову не могло прийти, что в вино подмешано какое-то зелье.

Спокойно, но все еще покачиваясь на нетвердых ногах, он поднялся со стула, включил свет в алькове, где для него была приготовлена постель, выключил свет в библиотеке и улегся. Не успел он положить голову на подушку, как его тотчас сморил сон.

Сон со сновидениями.

В алькове было темно, однако в библиотеку сквозь зарешеченные окна проникал тусклый лунный свет, который колыхался вместе с ветвями садовых деревьев. Шторы были не задернуты, а вокруг кровати, устремив на него взгляд светящихся глаз, стояли четыре фигуры в темных одеяниях с низко надвинутыми капюшонами. Затем одна из этих фигур сделала шаг вперед, и внутреннее чутье подсказало ему, что это Карстерс.

— Он спит, хозяин? — шепотом поинтересовался незнакомый ему голос.

— Да, сном младенца, — ответил Карстерс. — Открытые глаза, устремленный в пространство взгляд — все это верный признаки того, что снадобье подействовало. Ну и как вам он?

Третий голос, низкий и грубый, рассыпался хриплым смехом:

— Думаю, он нам подходит, Хозяин. Проживете еще лет сорок — пятьдесят.

— Тише! — рявкнул на шутника Карстерс и обжег его свирепым взглядом. — Чтобы я ничего подобного больше не слышал! Ни здесь, ни где-либо еще!

— Хозяин! — В голосе говорящего послышались испуганные нотки. — Прошу простить меня! Я не подумал…

Карстерс лишь презрительно фыркнул.

— Никто из вас не привык думать…