Властелин колец

Люди смотрели на него, когда он проходил мимо. Перед его взглядом люди были серьезно вежливы, приветствуя его по обычаю Гондора со склоненными головами и руками прижатыми к груди; но за собой он слышал множество возгласов: с улицы кричали тем, кто оставался в домах, чтобы те вышли и посмотрели на принца невысокликов, товарища Митрандира. Многие говорили на общем языке, но вскоре Пиппин догадался о значении слов Эркил и Фарнакиат и понял, что так называют в городе его.

Наконец по узким улицам, многим перекрестным дорогам он пришел в самый нижний и самый широкий круг; здесь ему показали широкую улицу ламповщиков, ведущую прямо к большим воротам. Здесь он отыскал старую гостиницу – большое здание из серого обветренного камня с двумя крыльями уходящими от улицы; между ними находилась узкая лужайка, а за ней дом со множеством окон; вдоль всего дома тянулась колоннада, а к траве сбегала широкая лестница. Среди колонн играли мальчики – единственные дети, которых увидел Пиппин в Минас Тирите, и он остановился, чтобы посмотреть на них. Вскоре один из них его увидел и с криком побежал по траве к улице, сопровождаемый несколькими другими. Он остановился перед Пиппином, разглядывая его с ног до головы.

– Здравствуйте! – сказал мальчик. – Откуда вы? Вы не житель города.

– Не был таковым, – ответил Пиппин, – но теперь я, говорят, стал человеком Гондора.

– О, мы все люди Гондора! – заявил мальчик. – Но сколько вам лет и как вас зовут? Мне уже десять лет, и скоро я буду пять футов ростом. Я выше вас. А отец мой в гвардии, он один из самых высоких там. А кто ваш отец?

– На какой вопрос отвечать сначала? – спросил Пиппин. – Мой отец обрабатывает землю вокруг Битвелла вблизи Танбора в Уделе. Мне скоро будет двадцать девять лет, так что я тебя обогнал; хотя во мне четыре фута, я вряд ли вырасту больше, разве что в стороны.

– Двадцать девять! – удивился мальчик и присвистнул. – Ну, вы совсем старик! Старше моего дяди Парласа. Но, – добавил он с надеждой, – держу пари, что я могу поставить вас на голову или уложить на спину.

– Может быть, и сможешь, если я позволю, – сказал Пиппин со смехом. – А может я то же самое сделаю с тобой: мы в нашей маленькой стране знаем кое-какие хитрые приемы. Позволь тебе сказать, что я считаю себя большим и сильным, и что никогда и никому не позволял ставить себя на голову. Так что, если понадобится сопротивляться и ничто другое не сможет помочь мне, придется мне тебя убить. Став постарше, ты узнаешь, что не следует судить только по внешности; и хотя ты принял меня за незнакомого слабого мальчишку и легкую добычу, позволь предупредить тебя; я не мальчишка, я невысоклик, жестокий, свирепый и злобный! – Пиппин состроил такое свирепое лицо, что мальчишка отступил на шаг, но тут же вернулся со сжатыми кулаками и огнем в глазах.

– Нет! – засмеялся Пиппин. – Не верь всему, что говорит о себе чужеземец! Я не борец. Но с твоей стороны было бы вежливее перед дракой назвать себя.

Мальчик гордо ответил:

– Я Бергил, сын Берегонда из гвардии.

– Так я и думал, – сказал Пиппин, – потому что ты похож на отца. Я знаю его, и он послал меня к тебе.

– Почему же вы не сказали этого сразу? – спросил Бергил и неожиданно отчаяние появилось на его лице. – Не говорите мне, что он изменил свое намерение и отсылает меня с девчонками! Но нет… Последние телеги уже ушли.

– Его послание менее дурное, – проговорил Пиппин. – Он говорит, что если ты откажешься от мысли поставить меня на голову, то можешь показать мне город и скрасить мое одиночество. А я в уплату расскажу тебе кое-что о других странах.

Бергил захлопал в ладоши и с облегчением рассмеялся.

– Хорошо! – воскликнул он. – Идемте! Пойдем к воротам.

– А что там происходит?

– Ждут до захода солнца капитанов с юга. Пойдемте с нами, и вы увидите.

Бергил оказался хорошим компаньоном, и лучшего у Пиппина не было со времени расставания с Мерри, и вскоре они смеялись и весело разговаривали, идя по улице и не обращая внимания на взгляды встречных.

Вскоре они оказались в толпе, идущей к большим воротам. Здесь Пиппин сильно поднялся во мнении Бергила, потому что когда тот назвал свое имя и пароль, охранник отсалютовал и пропустил его; больше того, он позволил Пиппину взять с собой своего спутника.

– Это хорошо! – сказал Бергил. – Мальчишкам больше не разрешается выходить за ворота без старших. Здесь нам будет лучше видно.

За воротами вокруг большой мощеной площади, где сходились все дороги, ведущие в Минас Тирит, стояла большая толпа. Глаза всех были устремлены на юг, и вскоре поднялся гул.

– Там пыль! Они идут!

Пиппин и Бергил пробрались в передний ряд и ждали. В удалении звучали рога, гул приветствий приближался к ним, как бы гонимый ветром. Послышались громкие звуки труб, и все люди вокруг них закричали.

– Фарланг! Фарланг! – услышал Пиппин голоса и спросил:

– Что они говорят?

– Идет Фарланг, – ответил Бергил, – старый толстый Фарланг, повелитель Лоссарнаха. Там живет мой дед. Ура! Вон он! Добрый старый Фарланг.