Властелин колец

В сгущающихся сумерках они спустились в долину. Здесь сноуборн текла вблизи западного склона долины, и вскоре тропа их привела к броду, где мелкая вода громко журчала на камнях. Брод охранялся. Когда король приблизился, много людей вышло из тени скал; увидев короля, они воскликнули радостными голосами:

– Король Теоден! Король Теоден! Вернулся король Марки!

Один из них протрубил в рог. Эхо отозвалось в долине. Ответили другие рога, и на той стороне реки вспыхнули огни.

Неожиданно сверху послышался громкий звук труб, к нему присоединились голоса, крики, удары в камень.

Так король Марки победоносно возвращался с запада в Дунхарроу у подножья белых гор. Здесь он нашел собравшимися свои остальные войска, потому что когда стало известно о его прибытии, капитаны выехали ему навстречу к броду с новостями от Гэндальфа. Во главе их был Дунхар, глава жителей Дунхарроу.

– На рассвете три дня назад, повелитель мой, – сказал он, – Обгоняющий Тень прилетел, как ветер, с запада в Эдорас, и Гэндальф принес известие о вашей победе, от которого порадовались наши сердца. Но он принес ваш приказ спешно собирать всадников. А затем появилась крылатая тень.

– Крылатая тень? – переспросил Теоден. – Мы тоже видели ее, но это было глубокой ночью перед тем, как уехал Гэндальф.

– Может быть, повелитель, – сказал Дунхар. – Но та же самая, а может, другая, похожая, летающая тьма в форме чудовищной птицы пролетела утром над Эдорасом, и все люди были охвачены ужасом. Она снизилась над Медусельдом и, когда летела низко, чуть не задела конька крыши, послышался крик, чуть не остановивший наши сердца. Тогда-то Гэндальф и посоветовал нам не собираться в поле, а встретить вас в долине у гор. И он просил нас без крайней необходимости не зажигать огня и не разводить костров. Так мы и сделали. Гэндальф говорил очень властно. Мы поверили, что таково ваше желание. В Харроудейл эти злые существа не появлялись.

– Хорошо, – сказал Теоден. – Я поеду в холл и до отдыха встречусь с маршалами и капитанами. Пусть они придут ко мне как можно скорее.

Дорога теперь вела на восток прямо через долину, которая в этом месте была больше полумили в ширину. Луга заросшие красной травой, серой в наступающей ночи, лежали вокруг, но впереди, в дальней стороне долины, Мерри увидел стену – последний отрог Отарихорна, пробитый в далеком прошлом рекой.

Повсюду виднелись большие толпы людей. Некоторые толпились у самой дороги, приветствуя короля и всадников радостными криками; за ними уходя во тьму, видны были ровные ряды палаток и навесов, линии лошадей, груды вооружения, копья торчали, как стволы недавно посаженных деревьев. И все собравшиеся оставались в темноте, и хотя с гор дул холодный ветер, не горела ни одна лампа, ни один костер. Плотно закутанные часовые ходили взад и вперед.

Мерри подумал, сколько же здесь всадников. В темноте он не мог определить их количества, но ему показалось, что собралась большая армия во много тысяч человек. Пока он оглядывался по сторонам, королевский отряд приблизился к утесу в восточном конце долины; здесь трава начала подниматься, и Мерри в удивлении посмотрел вверх. Он находился на дороге, подобной которой никогда не видел. Она была сделана руками людей тех древних времен, от которых не сохранилось и песен. Она шла вверх, извиваясь, как змея, прокладывая себе путь по крутому склону утеса. По ней можно было подняться на лошади и проехать медленно на телеге. Но если дорогу защищали сверху, враг не мог подняться по ней, разве что лишь с воздуха. На каждом повороте дороги были установлены большие камни в форме людей, огромных, с голыми руками и ногами, сидевших скрестив ноги и поддерживающих руками толстые животы. Некоторые фигуры за прошедшие годы утратили все черты лица, за исключением глаз, по-прежнему смотревших на проходящих, всадники их не замечали. Они называли их пукель-людьми и едва бросали на них взгляд. Но Мерри смотрел с удивлением и жалостью.

Спустя некоторое время он оглянулся и увидел, что поднялся уже на несколько сотен футов над долиной, но далеко внизу по-прежнему смутно виднелась длинная цепочка всадников, пересекавших брод и направляющихся в приготовленный для них лагерь. Только король и его охрана поднималась на холм.

Наконец отряд короля приблизился к обрыву, и тропа углубилась между стенами из скал: после короткого прохода открылось плоскогорье. Люди называли его Фиринфельд – зеленый горный луг высоко над Сноуборн. К югу возвышался Старкхорн, в северной стороне – белоснежные вершины Иренсаги, туда смотрели всадники: за ними поднимала свои крутые склоны гора призраков. Разделяя высокогорье надвое, шла двойная линия бесформенных стоящих камней. Те, кто осмеливался двинуться по этой дороге, скоро оказывались у Димхолга под Двиннорбергом, перед запретной дверью.