Властелин Колец

Пока он так говорил, Отряд медленно шел по тропе. Халдир вел, второй эльф шел сзади. Земля под их ногами была ровной и мягкой. Привыкнув, они пошли уверенней, не боясь споткнуться или упасть. Из-за того, что глаза ему закрыли, Фродо заметил, как у него обострился слух и другие чувства. Он чувствовал запах деревьев и примятой травы, различал мелодии поющих листьев, слышал доносящееся справа воркотанье реки, перекличку птичьих голосов в небе. Когда они проходили по открытому месту, он ощутил на руках и на лице солнечное тепло.

Еще когда он ступил на другой берег Серебринки, Фродо охватило новое чувство, которое становилось сильнее и отчетливее по мере того, как он шел в глубь Клина. Будто он прошел по мосту, перекинутому во времени, и теперь оказался в прадавнем несуществующем мире. В Райвенделе сохранялась память о прошлом, в Лориэне это прошлое само было живо. Здесь видели и знали Зло, здесь поселилась печаль, эльфы боялись окружающего мира и не верили ему; волки выли у окраин Золотого Леса, — но над самим Лориэном Тени не было.

* * *

Весь день Отряд шел, не останавливаясь. Наступил прохладный вечер, и они услышали шепот ветра в листьях, возвестивший, что ночь близко. Тогда они спокойно отдохнули и выспались прямо на земле, ничего не боясь. Их проводники не разрешили снимать повязки, поэтому на дерево они влезть не могли. Утром снова продолжали путь, шли без всякой спешки, в полдень остановились на отдых, и Фродо понял, что они вышли из-под деревьев. Он с удовольствием грелся на солнце, как вдруг услышал голоса со всех сторон. Большой отряд эльфов спешил к северным границам, чтобы в случае нападения орков из Мории дать им отпор. Эльфы подошли совершенно бесшумно, а теперь сообщали Халдиру новости. Часть их Халдир пересказал спутникам. Орков-мародеров, гнавшихся за Отрядом, эльфы уже подстерегли и почти всех уничтожили. Оставшиеся в живых удрали на запад, в горы. Эльфы встретили странное существо, которое бежало, согнувшись и помогая себе руками; оно было похоже на зверя, но не зверь. Его не поймали, а стрелять не захотели, не зная, вредный он или безобидный, и он удрал на юг вдоль реки.

— Но главная новость для вас, — сказал Халдир, — это приказ владык Лориэна разрешить всем — даже гному Гимли — идти свободно. Похоже, что владычица всех вас знает. Может быть, поступили новые вести из Райвендела.

Гимли он снял повязку первому и, низко поклонившись, сказал:

— Не гневайся на меня! Смотри на нас отныне глазами друга и гордись, ибо ты — первый гном, увидевший деревья Наита со времен Дарина!

Когда повязка упала с глаз Фродо, и он смог оглядеться, у него дух захватило от увиденной красоты. Они стояли на открытом месте. Большой холм слева покрывала такая невероятно зеленая трава, словно была весна Незапамятных времен. А на его верхушке двойной короной росли деревья: наружное кольцо короны образовывали деревья без листьев, но с белоснежными стволами, очень красивые в своей наготе; внутреннее кольцо было из мощных и высоких мэллорнов, еще одетых бледно-золотой листвой.

В верхних ветках центрального дерева, возвысившегося над остальными, словно башня, виднелся белый-белый тэлан. Трава у корней дерева и по склонам холма была усыпана золотыми цветами, похожими на звездочки на тонких стеблях; были еще белые и бледно-зеленые цветочки, искрившиеся в траве, словно серебряная роса; а над всем этим было синее небо с послеполуденным солнцем, в лучах которого трава казалась шелковой, а деревья отбрасывали длинные зеленые тени.

— Смотрите! Перед вами — Керин Амрот, — сказал Халдир, — сердце древнего эльфийского государства. Курган Амрота, на котором в счастливые дни был построен его высокий дом. Здесь даже зимой всегда цветут цветы в неувядающей траве: золотые эланоры и бледные нифредилы. Мы здесь немного отдохнем, а ближе к вечеру пойдем в город галадримов.

* * *

Путники легли отдыхать на душистую траву, а Фродо продолжал стоять, ошеломленно озираясь по сторонам. Ему казалось, что он переступил волшебный порог в давно исчезнувший мир. Свет здесь был такой… такой, что в хоббичьем языке для него не нашлось подходящего слова. Все было яркое и резко очерченное, словно только что родилось и никем не было увидено до него, и вместе с тем древнее и вечное. Он видел одни знакомые цвета, но такие свежие и яркие, словно они ему впервые явились, а он, глядя на них, только что придумал им новые и удивительные названия: Желтый, Белый, Синий, Зеленый… Зимой тут нельзя было печалиться о лете или мечтать о весне. Ни в чем нельзя было найти изъяна — все растущее было здоровым и свежим. На земле Лориэна не было болезней и боли.

Фродо обернулся и увидел, что стоящий рядом Сэм так же ошеломленно оглядывается и трет глаза, будто не верит, что все это ему видится наяву.

— Вот тебе и солнце, и ясный день, все как есть, — говорил он. — Я думал, что эльфы — это всегда луна и звезды, а тут день еще больше эльфийский, чем все, что им приписывают. Вроде я попал в песню, внутрь песни, если можно так выразиться.