Властелин Колец

— Постойте… Да, пора рассказывать дальше, про то, что вам совсем не известно, — снова заговорил Мерри. — На следующий день после битвы на Опушке мы встретили Древесника. Ночевали у него в Родниковом гроте, это один из домов старого энта, а наутро пошли на Сход энтов и видели самое удивительное собрание на свете. Оно продолжалось до вечера, а потом еще целый день. Спали мы тогда у другого энта, которого зовут Скороствол. А в конце третьего дня энты вдруг выступили! Это было потрясающе! В лесу чувствовалось такое напряжение, будто в нем варилась гроза, а в конце получился взрыв. Жаль, что вы не слышали песню энтов на марше.

— Если бы ее услыхал Саруман, то, наверное, убежал бы за сто гонов сломя голову, — добавил Пипин:

…Пусть горд и тверд, пусть укреплен

И гол, как кость, со всех сторон…Под барабан на Исенгард,Убить врага, убить врага!..

На Исенгард, на Исенгард!..

Песня, конечно, была гораздо длиннее, но большая часть ее пелась без слов и звучала, как музыка рогов и барабанов. Она нам страшно понравилась. Правда, сначала я думал, что это всего лишь маршевая песня, и ничего больше. Но мы вместе с ними дошли прямо сюда, и тут уж я понял все.

— С последнего гребня в котловину Нэн Курунир мы спускались вечером, почти ночью, — продолжал Мерри. — Тогда я почувствовал, что за нами целый лес идет, и оглянулся. Сначала я думал, что мне снится сон про энтов, но Пипин тоже это увидел. Мы оба испугались, и только потом нам все объяснили. На сокращенном языке энты называют их хьорнами

. Древесник о них очень неохотно говорит. Я думаю, что это такие энты, которые стали перерождаться в деревья, во всяком случае, на вид. Они стоят молча в лесу или по краям леса и наблюдают за деревьями, а в глубине темных урочищ их, наверное, много сотен.

В них кроется огромная сила, но они умеют окутываться тенью, и их трудно увидеть в движении. Однако иногда они ходят, и даже очень быстро, особенно когда разгневаются. Например, стоишь ты тихо, наслаждаешься погодой или слушаешь шум ветра, и вдруг вокруг тебя оказывается толпа деревьев. Голоса они сохранили и могут объясняться с энтами, — Древесник говорит, что их поэтому хьорнами зовут, — но одичали. Стали опасными. Не будь рядом настоящих энтов, которые за ними присматривают, я бы очень боялся с ними встретиться.

Ну так вот, поздно вечером мы спускались с гор в Чародейскую Котловину с энтами, а за нами шуршала толпа хьорнов. Мы их, конечно, не видели, но воздух наполнился шелестом, скрипом и треском. Ночь была темная и ненастная. Хьорны спускались с гор необычайно быстро и шумели, как под ветром. Месяц из-за туч так и не вышел. К полуночи на всех северных склонах в темноте над Исенгардом вырос большой лес. Враг не подавал признаков жизни, только на башне светилось окно.

Древесник и несколько энтов тихо прокрались вперед, в такое место, откуда были хорошо видны ворота. Мы с Пипином были с ними. Сидели на плечах у Древесника и чувствовали, как он весь кипит и сдерживается. Энты ведь в самом большом возбуждении сохраняют осторожность и терпение. Они стояли, как каменные, только дышали и внимательно прислушивались.

Вдруг раздался шум, заиграли трубы, эхо прокатилось в стенах Исенгарда. Мы решили, что это нас обнаружили и что сейчас начнется битва. Ничего подобного! Это все войско Сарумана уходило из крепости. Я мало знаю об этой войне и о роханских всадниках, но мне кажется, что Саруман хотел одним мощным ударом уничтожить короля и всех его воинов. Исенгард остался без гарнизона. Я видел, как уходили враги, — бесчисленные ряды пеших орков, а между ними гоблины верхом на огромных волках. Были отряды людей. Они шли с факелами, и я видел их лица. Большинство — обычные, рослые, темноволосые, хмурые, но не очень злобные; а были совсем страшные — ростом, как люди, но с клыкастой пастью, раскосыми глазами, как у гоблинов, злющие. Мне вспомнился один южанин из Бригорья, он был вроде этих, хотя и не так явно походил на орка, как они.

— Я тоже почему-то о нем вспомнил, — сказал Арагорн. — В Теснине Хельма мы сражались с такими полуорками. Теперь мне ясно: тот южанин в Бригорье был шпионом Сарумана. Но непонятно, работал ли он на одного Сарумана или действовал заодно с Черными всадниками. У этих подлецов никогда не разберешь, кто с кем в союзе и кто кого обманывает.

— Всего их было не меньше десяти тысяч, — вел дальше Мерри. — Целый час только выходили из ворот. Часть их пошла по тракту к Бродам, а вторая свернула на восток. В миле от крепости река течет по глубокому каменному каналу, там мост построили. Если встать во весь рост, отсюда его видно. Пели они хриплыми голосами, хохотали и выли дико. Я подумал, что Рохану придется плохо. Но Древесник не двинулся. Говорил: «Я должен сейчас расправиться с Исенгардом, с его каменными корнями».