Властелин колец

– Вот и Нимродэль![269] — возликовал Леголас. — Лесные эльфы сложили о ней немало песен, и мы, северяне, их не забыли. Радуга над водопадами, золотые цветы, которые плывут по течению вместе с пеной… Но сейчас темно, и мост через Нимродэль разрушен… Пойду омочу ноги: говорят, Нимродэль исцеляет от усталости.

Он спустился по крутому берегу и ступил в воду.

– Сюда! — позвал он. — Тут неглубоко. Давайте перейдем на ту сторону! На том берегу самое место для ночлега. Шум воды поможет нам уснуть и забыть о нашем горе.

Друг за другом они спустились к реке и вслед за Леголасом перешли ее вброд. Ступив в воду, Фродо ненадолго остановился и дал воде свободно омыть усталые ноги. Вода Нимродэли холодила, но прикосновение ее было удивительно чистым и приятным, и, когда волны дошли до колен, Фродо почувствовал, что вся дорожная грязь и усталость смыты бесследно и больше не вернутся.

Когда Отряд собрался на другом берегу, Арагорн дал своим спутникам разрешение отдохнуть и поесть. Все устроились поудобнее, и Леголас рассказал множество сбереженных эльфами Чернолесья легенд о Лотлориэне и о том, как ярок был солнечный и лунный блеск на полянах у Великой Реки, пока мир не стал серым и бесцветным, как теперь.

Наконец наступило молчание; только нежный плеск и музыка водопада доносились из полутьмы. Фродо прислушался — и ему померещилось, будто в журчанье воды вплетается голос, поющий песню.

– Слышите? Это поет Нимродэль, — отвечая его мыслям, проговорил Леголас. — Хотите послушать песню о ней? Нимродэль — имя эльфийской девы. Она звалась так же, как и река, на берегах которой она когда–то жила. На нашем, лесном наречии эта песня звучит очень красиво, но в Ривенделле ее сейчас многие поют на Западном Языке. Вот послушайте. — И тихо, так, что шелест листьев по временам почти заглушал его, Леголас начал:

Эльфийской девою онаПрекрасною была —Как искорка росы, ясна,Как серебро, светла.

Как солнце на златых ветвяхЛотлориэнским днем,Алмаз горел в ее кудряхНемеркнущим огнем.

И голос был у девы чист,И поступью — легка:Так мчится золотистый листПо воле ветерка.

Глаза прозрачней, чем слюда,Певучие уста…У Нимродэли, где водаПрохладна и чиста,

Она любила напеватьО всем и ни о чем —И лился в блещущую гладьСеребряным ручьем,

И плыл по волнам, как листок,

Плыл и не мог уплытьТот голос, коего потокТак и не смог забыть.

Но путь, что ей пришлось избрать,Увел ее во тьму…Ее следов не отыскатьНигде и никому.

А в Серой Гавани стоялКорабль золотой —И долго–долго деву ждалУ пристани морской,

Покуда буря не пришлаИз–за могучих гор

И тот корабль не унеслаВ бушующий простор.

Исчезла из виду земля,Трещит бушприт и грот —Летит, не слушаясь руля,Корабль над бездной вод.

И к небу Амрот длань вознес,В глазах его печаль —И проклял он корабль, что несЕго от милой вдаль.

Он был эльфийским королемВ краю лесных полян —И был Лотлориэн при немПрекраснейшей из стран.

Стихии сжалиться моля,Стоял он, горя полн, —И прыгнул в бездну с корабля,В пучину черных волн.

Валы вздымались, ветер выл,И пена до небес —Но Амрот лебедем поплылИ среди волн исчез.

С тех пор не слышали о немНи Запад, ни Восток.Что сталось дальше с королем —Узнать никто не смог.

Голос Леголаса чуть дрогнул, песня оборвалась.

– Дальше я петь не могу, — сказал он. — Это только начало — я многое позабыл. Песня длинная и печальная — в ней говорится о том, как в Лотлориэн, Лориэн Цветущий, впервые пришло горе, а случилось это оттого, что гномы разбудили зло, дремавшее под корнями гор.

– Гномы не сотворили зла, они только потревожили его, — насупился Гимли.