Властелин мира

— Фатальное невезение! — заметил прокурор, не в силах скрыть неудовольствие. — Выходит, не остается иного средства, кроме того, что я вам предложил. Постарайтесь завтра убедить вашего мужа назвать это злополучное имя. Приложите все усилия, возьмите с собой сына. Иначе, сударыня, — я вынужден, несмотря на свое расположение, предупредить вас, — в противном случае вы, быть может, долго не увидите мужа! Впрочем, я надеюсь, он будет благоразумным. Вы обещаете мне сделать это?

— Обещаю! — твердо заявила Валентина. — Я очень благодарна вам, господин королевский прокурор!

— Ну что же! Тогда оставим эту скучную политику, сударыня, и поговорим о других вещах. Вы знаете, какое-то время я полагал, что вас нет в живых! Я едва решился поверить вашему супругу, когда он сказал, что женат на Валентине де Вильфор, дочери прежнего королевского прокурора.

— И вы были совершенно правы, — ответила Валентина с невеселой улыбкой. — Скажу вам, что только чудо спасло меня от смерти. Еще несколько лет назад я никому бы не рассказала эту историю, но теперь стала спокойнее и в том, что тогда казалось мне ужасным, непостижимым, бесчеловечным, усматриваю волю Провидения. Вы, может быть, не знаете, что мой отец был женат дважды. Первый раз в Марселе, когда служил там королевским прокурором, на Рене де Сен-Меран. Это моя рано умершая мать. Она была богата, и по материнской линии мне досталось большое наследство. Отец женился снова, на молодой красивой женщине. От нее у него родился сын. Я со своей стороны не обрела в ней матери, и даже отец едва осмеливался мне признаться, что еще любит меня. В доме я чувствовала себя лишней, пока в конце концов по воле случая не познакомилась тайком с Максимилианом Моррелем. Официально этот молодой человек не был вхож в наш дом, однако мы нередко встречались украдкой. Но наша любовь оказалась несчастливой: я была помолвлена с другим молодым человеком, Францем д’Эпине. Отец и мачеха настаивали, чтобы я вышла за него замуж. Так что в своем доме у меня не было никакой защиты и поддержки, единственный, кто понимал меня, — это мой дедушка по отцовской линии, Нуартье де Вильфор.

— Это мне известно, — заметил королевский прокурор, очень внимательно слушавший рассказ Валентины. — Его разбил паралич, и он не мог даже говорить.

— Верно, однако мы с ним прекрасно понимали друг друга. К нему одному я питала доверие, но даже ему я не осмеливалась признаться в любви к Максимилиану. Впрочем, и собственный сын, не говоря уже о моей мачехе, относился к нему с пренебрежением, и я опасалась, что его влияния окажется недостаточно, чтобы избавить меня от брака с бароном д’Эпине, вообще говоря славным и добрым человеком. Поэтому свою последнюю надежду я связывала с моими бабушкой и дедушкой по материнской линии, с маркизой и маркизом де Сен-Меран. Они должны были приехать в Париж, чтобы присутствовать при составлении брачного контракта между мной и Францем д’Эпине.

Незадолго до того в Париже появился граф Монте-Кристо. Он был вхож и в наш дом. В то время я не имела ни малейшего представления, что он окажет решающее влияние на мою судьбу. Я лишь мимоходом обменялась с ним несколькими фразами, да и он почти не обращал на меня внимания. Однако я слышала, что он знаком с Максом, больше того, Макс даже считается его другом.

Добралась до нас одна только бабушка. А дедушка, маркиз де Сен-Меран, в дороге внезапно умер в страшных мучениях. Несколько дней спустя подобным же образом умерла и бабушка. Тогда я еще не знала, что они были отравлены и что какое-то время убийцей даже считали меня, полагая, что я намереваюсь вступить в права наследства. Вскоре скончался Барруа, слуга моего дедушки Нуартье, причем так же внезапно. Я слышала, что и сам дедушка заболел, но справился с болезнью. В это время в Париж приехал барон д’Эпине для подписания брачного контракта. Я не видела выхода, я думала, что потеряна для Морреля навсегда.

Положение вещей внезапно изменил случай. Франц д’Эпине уже собирался поставить подпись под контрактом, когда дедушка Нуартье велел позвать его к себе. Он признался молодому человеку, что некогда, кажется в тысяча восемьсот четырнадцатом году, убил на дуэли д’Эпине-отца. Внучка такого человека не могла стать женой д’Эпине-сына. Барон отступил.

Я была спасена, но лишь для того, чтобы стать жертвой неожиданной и опасной болезни. Дни и ночи я пребывала в состоянии полусна и уже считала, что умру. В одну из этих ночей я увидела, как в стене отворилась потайная дверь и появился граф Монте-Кристо. Что он мне говорил, я тогда почти не понимала, ибо лежала в бреду. Знаю только, он просил меня быть спокойной, что бы ни случилось.