Властимир

— Живой! Живой! — воскликнул он, встряхивая его. — А я-то думал — все, погиб! А ты жив! Я так рад!.. Что с тобой случилось-то?

И он снова обнял его.

Властимир с трудом отцепил от себя гусляра.

— Ты должен все знать лучше меня, — ответил князь. — Ты ведь там был да потом исчез!

— Я? Был? — переспросил удивленно Буян. — Где и когда?

— Сегодня ночью там, на поляне, где меня нашли. Там разрыв-трава расцвела, я сорвал цветок, а потом на меня ведьмы накинулись. А ты меня защитил. И знаешь, Буян, я был прав: Беляна — ведьма. Это она меня чуть не погубила, если бы не ты. И Лихо она тоже привела! Избавиться нам надо от нее, и поскорее…

— Погоди-погоди, — гусляр встряхнул князя за плечи. — Помолчи минутку, дай сказать… Беляна, говоришь? Да она уходила с одним парнем в кусты… И явилась назад задолго до конца праздника, я сам ее видел. А что до меня, то тут ты путаешь, все тебе скажут — ни на миг я никуда не уходил. Только ты пропадал, да и то — как пропал, люди видели.

Вокруг стояли жители деревни и кивали в подтверждение слов гусляра. Властимир почувствовал себя обманутым.

— Неужели мне все померещилось? — молвил он. — И ты, и Беляна, и русалки, и Лихо, и разрыв-цветок?.. Ничего этого не было?

— Разрыв-травы цвет? Может, все и померещилось тебе. Не горюй — в Купалину ночь чего только не случается. Бывает, люди пропадают… А может, русалка твоя за тобой из Муромских лесов приплыла? Понравился ты ей… Скажи мне, как другу, чем она от обычных девок отличается? Лучше али хуже?

— Ну и язык у тебя, Буян, — отмахнулся Властимир. — Отвяжись!

Они сердито посмотрели друг на друга, потом вдруг рассмеялись и, обнявшись, пошли к оставленным на берегу лодкам.

В деревне их встретила Беляна — размазывая по лицу слезы, она повисла на шее Властимира и радовалась так бурно, что тот почти поверил — все ночные события ему приснились.

Уже после того как суматоха, вызванная пропажей князя и его поисками, немного улеглась и все разошлись по домам, чтобы наконец отдохнуть после праздника и пообедать, Буян попросил Властимира:

— Будь другом, полей мне! Я вчера сильно вспотел.

Они отошли к колодцу. Пока Властимир набирал ведро воды, гусляр стащил через голову свою вышитую рубаху и склонился, подставив загорелую спину:

— Давай, лей!

Властимир уже поднял ведро, но замер, увидев тело Буяна. На правом плече ясно выделялось красное пятно, похожее на ожог, нанесенный горящей лапой.

— Ты чего? Лей! — сказал гусляр.

— Ну-ка, выпрямись!

Буян распрямился, и князь выронил ведро:

— Что это у тебя?

— Где?

— А вот!

На груди, плечах и руках выше локтя у гусляра были ясно заметны красные пятна ожогов и царапины — точь-в-точь в тех же местах, что князь видел ночью после сражения с ведьмами. Властимир осторожно коснулся одного пятна:

— Это что — тоже мне мерещится?

Буян рассматривал следы и не спешил поднимать глаза.

— Ведаю я, княже, что за сомнения тебя гложут, — наконец тихо промолвил он. — Да только и сам я в толк взять не могу, что случилось. Не было меня там, а откуда это все взялось — не заметил. Прости!

— За что же? Ты жизнь мне рпять спас!

— Не я это! — вскрикнул гусляр. — И как случилось — не ведаю… может, какая иная сила вмешалась — того теперь уже не узнать…

Он умолк, и Властимир заметил, что Буян внимательно смотрит на его левую руку. Князь перевернул ее ладонью вверх и, уже ничему не удивляясь, увидел на ладони темный, словно испачканный сажей след, выглядевший как цветок.

— Разрыв-трава, — прошептал он. — Значит, он не упал тогда?

Гусляр взял его руку, разглядывая отпечаток.

— Выходит, так, княже, — сказал он весело. — Тебя боги хранят, надо понимать. Счастливец ты — цвет разрыв-травы у тебя в руке сгорел — знать, клад тебя где-то ждет богатый.

Он весело улыбался, глядя на лицо князя, но тот отмахнулся почти сердито:

— На что мне клад искать? Я свой, кажется, уже сыскал.

Он умолк, и Буян потом так и не смог разговорить его и выспросить, что же случилось в Купалину ночь.

На следующий день они с Беляной отправились дальше. Жители деревни указали им прямую дорогу до ближайшего города, и на другой день всадники осадили коней у столба с указателем: «К Ореховцу».

— Что я говорил? — подбоченился Буян. — Послушай ты меня тогда, княже, мы бы уже давно в Ореховце были. Чуяло мое сердце, что лежит наш путь через этот город, а ты мне верить не хотел. То судьба наша!

— Давно я понял это, Буян, — сказал Властимир, — но, коли поехали бы мы сразу до Ореховца, ничего бы этого не было.

Он показал на свою ладонь со следами цветка разрыв-травы, и гусляр кивнул в знак согласия.

Путь до Ореховца оказался неблизок. Город стоял всего в ста верстах ниже по течению реки от деревни, где справляли Купа-лу, но река вилась, словно змея, и приходилось объезжать все ее низины. Прямая дорога до города открылась на второй день.