Властители ночи

Я посмотрел на бутылку. Мне не понравилось, как она стояла, — гордо и непокорно, повернувшись ко мне боком с этикеткой, словно зная, что я всё равно буду ее штурмовать. Так и хотелось сделать что-нибудь ей назло. Я решил, что именно так и поступлю, и в награду судьба напомнила мне о необходимости сделать еще один телефонный звонок. Я лег на кровать и по памяти набрал номер экспедиторской фирмы.

— Добрый день, говорит Скотт Хэмисдейл. Где-то между Нью-Йорком и Редлифом должен находиться ваш грузовик с моими вещами. В соответствии с договором, завтра он должен быть на месте. Сроки выдерживаются?

— Минуточку! — Что-то щелкнуло, и шипение в трубке внезапно прекратилось. Я отчетливо услышал, как некто, находящийся от меня на расстоянии в половину Северной Америки, стучит по клавишам компьютера и при этом тихо насвистывает. На мгновение наступила тишина, затем еще два раза щелкнули клавиши. — Алло? — Я подтвердил свое присутствие. — Ага, ну так вот, они едут в соответствии с планом. Завтра около двух они должны быть в Редлиф-Хилл. Переулок Сола О'Броджа, четыре, так?

— Так. Всё правильно. Спасибо.

Я разъединился и вдруг сообразил, что за целый день мне даже не пришло в голову сходить взглянуть на свой новый дом, который я пока видел только на экране компа. Почему, черт побери, я об этом не подумал? Может быть… Наверное, только потому, что до сих пор я никогда никуда не переезжал, — сразу же после приезда в Нью-Йорк я занял контору и квартиру после одного типа, которого видел пятнадцать минут, в приемной у адвоката. Казалось, он был счастлив, покидая Большое Яблоко.

— Работы у тебя будет до… черта. — Он явно хотел произнести какое-то другое слово. — Неверные жены, у которых время и мужчины текут сквозь пальцы, злые мужья, ревнующие их к мускулистым парням, которым не повезло в киноиндустрии и мире моды. Кроме того, знаешь, тут каждый день находят около трех десятков трупов, и семья каждого из них может оказаться твоим клиентом. Тысячи адвокатов ищут миллионы шансов для своей клиентуры — алиби, свидетелей, фотографии… Еще тысячи заказчиков — это прокуроры и родственники жертв, которым хочется поджарить чью-нибудь задницу на электрическом стуле. А еще — шантажи, изнасилования, доносы, промышленный шпионаж, вымогательства, мафия, гангстеры… Работы тебе, брат, хватит!

Я не выдержал:

— Так чего же ты, братец, сматываешься?

— За… колебало! — с неожиданной яростью буркнул он.

И это были последние слова, которые я от него услышал, если не считать какого-то неразборчивого бормотания, когда мы пожимали друг другу руки шесть минут спустя. Что-то вроде эпитафии самому себе. Я попытался вспомнить, не хотелось ли мне сказать то же самое, когда я отправлялся в Редлиф, но, видимо, я был не столь решителен, как этот Энди, а может быть, Рэнди Кулявик. Хотя его полные горечи слова я уже через неделю собирался выгравировать на табличке и повесить у себя в гостиной. Тогда победил юношеский оптимизм, ну и кроме того, я всегда мог отстаивать свою правоту, объясняя себе, что если бы не было нужды в моих услугах, мы жили бы в раю. Где я подыхал бы от голода.

Я повернулся на бок. Меня охватила странная усталость, где-то чуть ниже гортани начал формироваться зевок, глаза начали сами собой закрываться. Пусть так и бу…у…у…удет… У меня не было желания ни кого-либо выслеживать, ни осматривать новую контору и дом, ни навещать кого-то из знакомых в Редлифе, то есть Валери Полмант, ни выпивать, ни… да, даже курить. Мне хотелось спать. Я сбросил с ног кроссовки и накрылся одеялом. Стало тепло, сухо и тихо.

«Мой вид не тронул никого из соседей…»

Снятый мной дом обладал одним неоспоримым преимуществом — он занимал вторую позицию в узком переулке, отходившем от центральной площади Редлифа. От нее шли еще четыре улицы, по одной с каждого угла; дополнительным, нарушавшим симметрию ответвлением был переулок Сола О'Броджа, вероятнее всего, появившийся, когда кто-то из влиятельных горожан, какой-нибудь мэр или судья, решил поселиться в собственном доме, но недалеко от места работы. Дом номер четыре выглядел несколько странно — слишком маленький для резиденции местной шишки, но явно не построенный кем попало. В качестве рабочей гипотезы, еще в Нью-Йорке, я предположил, что некая важная персона построила этот дом для кого-то из опозоривших семью наследников, сына или дочери. Так или иначе, расположение его было просто идеальным, о каком можно было только мечтать.