Влюбись в меня заново

Он трясет меня. А затем я ощущаю его мерзкое вонючее дыхание. Он так близко к губам, что сейчас стошнит.

- Ты опять душишь, - хриплю я. – Опять попытаешься изнасиловать меня?

Как же отвратительно он смеется. Пробирает до костей.

- Ага. Только теперь сосунок тебя не спасет.

Сейчас!

- А-а-а-а!

Я ору так, что окна должны полопаться. Ору, надрывая легкие и связки. Ублюдок отшатывается и закрывает толстыми пальцами уши.

Ловлю момент и изо всех сил бью его острым носком сапог в пах. Стонет он! Хочу ударить еще, но нужно убираться отсюда. Я делаю шаг, второй. Меня сбивают с ног и тянут обратно.

Снова кричу. Дверь распахивается. Врывается дядь Саша. Начинается потасовка. Я выбегаю наружу и съезжаю по стенке вниз. Наблюдаю, как по лестнице не очень-то и спеша поднимается доблестная полиция. Достаю из кармана телефон и расплываюсь в улыбке.

Пять минут сорок секунд. Нажимаю стоп.

Пять минут сорок секунд, которые подарят нам с мамой свободу.

Глава 50

Марат

Когда не нахожу заразу дома и не могу дозвониться ей, в голове раздается щелчок. Ведомый какими-то инстинктами, я набираю Артема из охраны Ветрова и прошу пробить мелкую по геолокации. Специально свой телефон отдал. Подозревал подобную хренотень.

Ответ получаю меньше чем через минуту. Мчу на место быстрее ветра.

И все же опаздываю. Во дворе уже несколько нарядов полиции дежурят. Я бросаюсь в толпу перед подъездом, но меня останавливают. Не пускают. Я громко кричу. Ищу Алену глазами. Вижу, как выносят на носилках… блть, кого? Почему там женская рука? Почему, блть, там женская рука?

Замечаю, как по лестнице спускают Толика в наручниках. Глаза застилает темнота. Я расталкиваю всех, кто мне мешает. Я уже готов прыгнуть на эту мразь. Но меня в последний момент перехватывает… Артем?

- Где она? Где она? Где она? – повторяю без остановки.

Артем держит и не дает пошевелиться, давит на болевые точки. Но я ни хрена не чувствую. Замечаю отца Фила в стороне и… моего? Что здесь делает мой отец?

- А? – переспрашиваю.

- Жива и невредима девчонка твоя. Вон, посмотри!

Срываюсь с места, когда глаза находят Алену. Она, закутанная в плед, сидит в корыте скорой помощи. Врезаюсь в малышку и стискиваю ее так, что…

- Ай! – возмущается. – Задушишь!

- Так тебе, блть, и надо! – отстраняюсь и встряхиваю ее. – Ты чем вообще думала?

- Мы победили, кот.

- Какой на хер победили? Ты себя угробить могла!

- Но Толика теперь посадят.

- Да плевать мне на него!

У меня сердце грудную клетку сейчас пробьет насквозь, так колотится. Я в ужасе. А у мелкой нижняя губа дергается. Вот-вот разрыдается. Дура!

Закрываю глаза, чтобы перевести дух.

- Если ты еще хоть раз выкинешь нечто подобное…

- Марат.

Смотрю на нее. И понимаю, что ни хрена. Хоть сотню раз повторит этот финт, я все ей прощу. Пздц. Обнимаю снова, вдыхаю сладкий запах волос. Миндальный. Я не смогу без него. И без нее не смогу.

- Прости, - всхлипывает малышка. – Я так испугалась. Марат, я испугалась, что это все.

Беру ее лицо в руки. Целую, целую, целую.

- Все закончилось, малыш. И теперь навсегда. Я сделаю все, чтобы засадить этого урода, даже если никто не поможет.

- Поможет, - раздается за спиной голос отца.

Я оборачиваюсь и встречаю его прямой взгляд.

- С той аудиозаписью, что предоставила твоя девушка, это будет просто. Он больше вас не побеспокоит, - а затем он обращается к Алене: - Твоя мама стабильна, но получила сильные повреждения. Ее доставят в частную клинику. Я позабочусь, чтобы у нее были лучшие врачи и уход.

- С-спасибо, - заикается мелкая и кивает. – Могу я поехать с ней?

- Да, конечно.

Поднимает на меня заплаканные глаза.

- Иди, - говорю заразе, - я подойду через две минуты. С вами поеду.

Когда Аленка скрывается из вида, я наконец осознаю, что происходит вокруг. Весь тлен этого сраного места. Перекошенные лица всех этих соседей, которые точно знали, что творилось за плотно закрытыми дверьми, и молчали. Гребаных полицейских, которые довели ситуацию до точки кипения, прикрывая жопу сородича. Я смотрю куда угодно, только бы не смотреть на папу.

Меня хлопают по плечу. Отец Фила.

- Рад, что все закончилось хорошо. Молодцы, ребята.

- Спасибо, - пытаюсь улыбнуться я.

Он кивает и присоединяется к Артему, который ведет страстную беседу с сотрудниками уполномоченных органов. А я по-прежнему избегаю отцовского взгляда.

- Мне нужно… - начинаю я.

- Когда я узнал, что ты чуть не убил кого-то, я испугался, - перебивает меня. – Не хотел, чтобы ты повторил мою судьбу.

О чем он?

- Мне было девятнадцать. И да, в то время я был фанатом футбола. После одного из матчей произошла драка. Массовая. Фаеры, кастеты, даже биты - чего только не было с собой у парней. А у одного из нападавших оказался нож. - Отец делает долгую паузу. - Я вступился за товарища. Как результат – два года тюрьмы за причинение телесных средней тяжести. Я сделал того мальчишку инвалидом, а себе чуть не испортил всю жизнь.

- Но почему я не слышал об этом ни разу?

- Это не те отрезки биографии, которыми принято гордиться. Много денег было потрачено, чтобы скрыть пятна на репутации.